Он живет в темноте, и его никто не видит. И чтобы я ни говорил дальше, как бы ни напрягал воображение, я не добавлю ни знака к тому, что уже сказал – он живет в темноте, и поэтому его никто не видит.

Его нет в сумерках, когда солнце зашло и в темных углах сгущаются тени; нет его и на улицах ночных городов и селений, как бы ни было скудно освещение. Люди полумрака – злодеи и любовники, но его пугает даже свет звезд. Нет его и в темной комнате, когда темно-серое, но еще не совсем черное небо за окном. Нет, он живет во мраке кромешном, без намека на свет, когда поднесешь руку к глазам – и не увидишь ее: когда на улице – черная ночь, небо затянуто тучами и ветви дерев стонут, сгибаясь от ветра. И сегодня как раз такая ночь. Ты зашторила окна и заперла двери, но что из того? – темноту не удержат замки и стены. И тогда придет ОН, Тот, кто живет в темноте.

Кто ОН? Я не знаю, и не знает никто. Исчадие ада, чудовище, извечное зло – пустые словесные оболочки, и они ему не подходят. ОН не зверь, потому что в нем нет инстинктов; не чудовище, ибо его никто не видел; и злом его нельзя назвать – разве то, что лишает жизни, всегда зло?

…Твое тело в оранжевом свете торшера неотразимо; в твоих глазах, подернутых дымкой, светятся звезды иного неба; твои груди льнут к моим ладоням, как упругие волны теплых морей: твои коленки так обворожительно раздвигаются, открывая путь к волшебной чаще, в которой расцвел аленький цветочек, краше которого нет на свете, твоя рука… прошу тебя, не тяни ее к выключателю, лучше обними меня. Не надо гасить свет, пусть он горит всю ночь: мы будем любить друг друга при свете, мы уснем при свете, и никакие порождения ужаса нас не найдут.

Я тоже был когда-то беспечным: если это так, считал я, если его все равно нельзя увидеть, то что это, если не глупые сказки, которыми пугают детей, говорил я себе. Я не боялся проснуться среди ночи и без страха входил в темноту. Но то, что было потом… Мои волосы стали белыми, а руки… Прости, они дрожат не от страсти. Теперь я сплю при свете и никогда не захожу первым в темную комнату – в первый миг, когда попадаешь со света во тьму, ОН еще там…

Ну хорошо, я расскажу, только не выключай свет… Он вонзал клыки в горло жертвы сразу, она не успевала даже вскрикнуть: был слышен только хрип и глухие удары – она билась в его зубах, как большая рыба. Агония кончалась, и слышались треск костей, хруст суставов и жуткие звуки разрываемой плоти... А я – я не мог придти на помощь, я был словно замурован в темноту – не в силах ни шевельнуться, ни подать голос! Потом, когда рассветало, и явными становились следы его… Повсюду была кровь: жуткие куски женской плоти были уложены, образуя геометрические фигуры, чудовищные цветы либо литеры какого-то страшного алфавита…

О боже, что ты наделала?! Я же просил – не надо, не надо было выключать свет, ведь в темноте живет ОН!