Сердце,
пожалуйста,
не подводи меня,
колотись в груди,
как уверено
все эти годы.
Как в прошлом,
военном,
когда волны
разрывов, огня
накрывали,
и были мы
в центре их –
не поодаль.
Чего это,
как от штыка
в рукопашной
боль?
Как в клетке зверёныш
пульс –
ни с того, ни с сего?
О семье моей,
сердце,
забота где
и любовь?
Где творчества
жажда твоя,
дух боевой?
Годы не затормозишь –
не скаты машин.
Однажды,
хочется этого нам,
или нет,
Харон
перевезёт нас
через Леты ширь
ушедшим
едва пораньше нас
вослед...
Я до сотни лет
прошагал бы
с охотой жизнь,
не затем,
что дорог её
протяженности путь,
как уйду –
будет грусть
над моими
совой кружить,
дочери полнить
солёной
болью
грудь...
Ты же знаешь,
никто мне не ближе
её, родной,
любовью
приведенной однажды
в этот мир,
где небо бездонно,
а в океанах дно.
Появления
время есть
и ухода
миг.
Поэтому,
сердце,
не подводи меня.
Колотись в груди,
уверено
как все эти годы,
как и в сталинском
прошлом,
когда от
в затылок огня
за стихи
нам случайно
выпало быть
чуть поодаль.