Мы с тобой сегодня ближе
Чем когда-нибудь еще.
Время годы-бусы нижет,
Мы ведем же суткам счет.

Нынче их шесть тысяч триста
Трудных суток у тебя.
Верь – наш тоже день неистов,
Кто живут, тебя любя.

Есть Судьба – и невозможно
Ей перечить в чем-нибудь
Будь ты трижды осторожный
Миг – и пуля прямо в грудь.

А тебе инсульт послала –
Ну какой с судьбины спрос,
Если все ее начала
Есть философский вопрос?!

Если как ты не увертлив
И уйти в сторонку рад,
Раз пришла набросить петлю –
В плен ты все же будешь взят.

Мы с тобой сегодня ближе
Чем когда-нибудь еще.
Время так же годы нижет,
Мы ведем же суткам счет...

Моя жена уходит от меня
в еще и ей неведомые дали
не предав, не продав, не изменя
без воплей, слёз, без напускных страданий.

Уходит от меня моя жена
закон один для всех, ему бы случай,
но почему не я, зачем она
ведь никогда её я не был лучше.

Уходит от меня моя жена,
еще жива она, но безразлична
к судьбе, которою обречена
познать дорогу через Лету лично…

Уходит от меня моя жена –
несправедливо, мне уйти бы первым,
но суть несправедливости ясна –
судьба всегда вымгрывает, стерва...

*      *      *

Когда в постель ложусь я заполночь
одна мечта в мозгу главенствует –
где эта баба бродит, сволочь,
желанию не соответствует

Зачем тогда косою острою
и угрожает и бахвалится
ведь жду ее, старуху, бодрствую
возрадоваться как заявится...

*      *      *

Она уже безразлична ко мне –
Я есть, или меня нет,
И тени ползают по стене
и тускл палаты свет,
А телевизора мерзкий шум
Полнит палату ложью,
И я уже не живу, хоть дышу,
Что радует – не тревожит...

*      *      *

Она уже не понимает
Что, как, зачем, и где она –
Когда у плоти боль сквозная
Смерть как спасение нужна.

Парадоксально все же это
Лупя наверняка, под дых,
Собою смерть не старых метит,
А с ног сшибает молодых..

Нас жизнь беспощадно как-то бьёт
Но мы других не лучше, мы не нучше,
Повидимому наш пришел черед
Принять беду, что предыдущих круче.

Пускай же во всесилии она –
Придет – зачем дурачить наши души,
Не тянет, издеваясь, пусть жена
Уйдет в небытие, ей будет лучше.

Я все о ней… Я без нее – ничто.
За жизнь ее я дал б себя повесить,
Ведь вера есть, что где-то там, потом,
Встречать мы сможем вместе солнца весен.

В стаданиях приходим в этот свет,
Но мы не помним их, что были – знаем,
Зачем же на исходе наших лет
Как при рожденье снова мы страдаем?!

Не только мучит боль – она казнит,
Друзья мои, молю Богов Вселенной,
Чтоб без неё погасли Ваши дни
В чудесных снах однажды – и мгновенно!

*      *      *

Она совсем безразлична ко мне –
Так велико ее горе,
Двадцатого – шесть тысяч триста дней
Как судьба ее с жизнью сорит.

Чувства ее инсульт притупил –
Движенья в замке, и боли…
Даже глаток воды попить
Подать других нужна воля.

Два года ночами совсем не сплю,
Уснуть бы – и не проснуться...
Для чувств моих слово ничтожно – люблю,
Готов, чтобы только инсульт исчез, лют,
В петле в обмен задохнуться.

Она же совсем безразлична ко мне
Стала ко мне глуха.
Горькие мысли о себе и о ней
И кладутся в строчки стиха…

Третий год с тобой разделены
Мы не спором, сорой или шуткой,
А ужасным, дерзостным, иным
Вдруг с тобой случившимся – инсультом.

В дни твои рожденья, в Феврале,
Мы еще зовем тот месяц Лютым –
Мастер вьюжных арий и ролей –
Он разрушил нашу жизнь в минуту.

Вдоль по коридору я иду,
Сам с собою говорю и плачу:
Понял лишь теперь свою беду,
Мы с тобой как бы в разводе, значит.

Души, что прожили столько лет
В радостях, любви, разлуках, сорах,
Дочь и внучку выпустили в свет,
Праправнучек – нынче тонем в горе.

Боли этой мне не одолеть,
Никаким рассудком, к сожаленью.
Мы имеем то, что нам иметь
Выпало судьбы простым веленьеи.

Я у коридора глубины.
Все равно душа скорбит и плачет –
Мы с тобой как бы в разводе, значит,
Это совершилось, не иначе,
Горький это факт, он зло маячит,
Третий год уже разделены...

А я уже давно не сплю
Два, три, в четыре – это максимум.
Агностик – Бога я молю
С ней быть хотя бы чуть поласковей.

В ее немыслимой беде
Совсем пришедшей неожиданно
Незавершенных столько дел –
А тут Харону как на выданьи…

Торопимся, мы всё спешим –
Ах, это было недоделано,
А глядь, судьба легко лишит
Движенья рук и ног, и тела нас .

Для размышлений только мозг
Нам остается чуть испорченный,
И тянется видений хвост
На жизни что ни есть обочине..

Что нами сделано давно
В воспоминаньях только видится –
Документальное кино,
В мечтаньях можем лишь возвыситься.

Какие шутки с нами жизнь
Не правила бы, окаянная,
Борись и за нее держись
Куда тебя она б не ранила!

Ничего я больше не могу
Для нее сраженноой Stroke`ом сделать.,
Жжёт мой мозг страданья странный гул
Как в ночи так и во дне пребелом.

Прихожу, коснусь губами губ,
Сяду рядом, поцелую руку
Что навек недвижна словно труп,
И в ответ ни слова мне, ни звука.

К неподвижной наклонюсь ноге,
Так же и ее коснусь с любовью,
Сразу виден мысленно мне ген,
Тромб что шел по венам вместе с кровью

И проник куда-то в точку, в мозг,
Чтоб лишить подвижности, движенья
Женщину, что знала труд и лоск,
Слова звук, уверенность, сомненья.

Не в глаза глядит мне – мимо, прочь,
На нее – часами, безотрывно
Так же с состраданьем смотрит дочь
Взгляда ждем ответного наивно...

Видим глаз ее зелёных дно –
Что в ее мозгу, в душе творится
Никогда узнать нам не дано,
Не дано ей больше и открыться...

Я писал в стихах о том не раз –
Мы других не лучше, мы не лучше
Потому пришел с небес наказ
Нас сразить пожарче и покруче?!

Потому в февральский, вьюжный день
Чтобы впредь не знали мы покоя
Нас судьбы покрыла плотно тень
Грустью нас безмерной мучит, кроет?!

Нету платы людям за добро
Им спеши с другими поделиться
Пробивайся к ним по глуби, вброд,
А тебе не станет и напиться.

Никогда нам больше не читать
С ней стихи любимые с эстрады.
Полнить словом белизну листа
Ощущая творчества отраду.

Никогда нам не встречать весны
Свежее и теплое дыханье –
Нам тревожные достались сны,
Чувства и тоски и состраданья.

Ничего я больше не могу
Для нее, сраженной Stroke`ом, сделать.,
Жжёт мой мозг страданья странный гул
Как в ночи так и во дне пребелом.

*      *      *

Я не могу с тобою быть – прости меня
Возможно в час когда уйдешь – не буду рядом
Секунды нет, минуты, часа, нету дня,
Что б мысль эта не была мне горьким ядом,
Который я готов испить, чтоб быть с тобой
Уйти с тобой – это не крик души бравурный,
А ты торопишься – ну что ж, прощай любовь,
До скорой встречи – будут рядом наши урны

Не знаю я зачем еще живу,
мне не нужна годов ни дань, ни лепта,
я не во сне хочу, а наяву
сгорая обратиться в горстку пепла.

Не знаю я зачем живет жена –
сраженная безжалостным инсультом
уверен, так же мыслит и она
в своем несчастье каждую минуту.

Когда я прихожу в Монте-Фиор*
и вижу стариков полускелеты,
мой вовсе не потупился бы взор
у них в руках увидев пистолеты.

Жизнь не нужна калекам и больным
больших преклонных лет еще к тому же,
ждут смерти – мыслей нет у них иных,
ее приход до остроты им нужен.

Они обуза для своих детей,
и юных, да и тех кто много старше.
кто жизнь свою прожил, тот хотел б
их облегчить, хоть малость сделать краше.

Поэтому уверен – не один
я мыслю так о смерти и о жизни,
пусть ждет потомков радость впереди,
и пусть добро им только в жизни вызнать!