Августа 29, 2003

В догонку последней записи в дневнике Ольги Ильницкой, посвященной однажды начатой мною здесь беседе на тему "Поэт или засранец". Вобщем, в догонку, как бы, себе самой:))). Навеяло вот этакую басню, МАСКАРАД называется.

Свинья однажды вздумала рядиться <br> в стрекозку балеринку-танцовщицу. <br> Начать решила с облика и тела, <br> засев на диетических «галерах» – <br> то постный день, то водный, то кефирный, <br> табу напиткам крепким, пище жирной. <br> А после, поразив своей отвагой, <br> из папиросной голубой бумаги <br> слепила крылышки подстать фигуре <br> стрекозки-балеринки по натуре. <br> Свой пятачок подвижными усами <br> прикрыла и… <br> парит под небесами. <br>

И вдруг(!)<br> с земли обетованной грубой, <br> со старого запущенного дуба <br> доносятся не лестные слова: <br> «Милашка, вы – свинья или сова?» <br> Свинья расстроилась почти-что до предела: <br> «Не оценить моих души и тела!» <br> и… тут смекнула: «Дело-то в душе! <br> Ей нужно быть прекрасной в неглиже.» <br><br>

Свинья взалкала: «Может быть стихи <br> Мои окупят прошлые грехи?!» <br> За песней песня, строчка за строкой… <br> Свинья поэтом стала, Бог ты мой! <br> Всё, как мечталось, как свинья хотела! <br> Она, достигнув высшего предела… <br>

Вдруг хрюкнула… <br> еще… <br> еще… <br> опять… <br><br>

Увы, свинье стрекозкой не бывать.

Вот решила оставить здесь несколько слов о себе, поскольку неоднократно сталкиваюсь с тем, что просят порассказать о себе, и тех коротеньких биографических зарисовок, что опубликованы там-сям в сети, народу кажется недостаточно.

Да, так вот...

Когда меня просят рассказать о себе, обычно я невольно тяжело вздыхаю и предлагаю собеседнику задавать вопросы. Интересно то, что лет так надцать назад в такой же ситуации я много чего могла бы порассказать. Я много о себе тогда знала. Но... теперь я знаю о себе куда больше. И рассказать это непросто. А поскольку простейший способ, поведать о себе, не углубляясь в детали – изложиение автобиографии в датах, то я и прибегну к сему, разве что иногда совсем немножечко, самую малость, добавляя красок к сухости «жизненного резюме» (чудесная фраза моего друга и поэта Ленонида Скляднева).

А теперь итак:))

Родилась 2 декабря 1965 года на Полтавщине (Украина) в русской интеллигентной семье. Ребёнком была темпераментным, неусидчивым, упрямым. Со слов мамы, все попытки применения жёстких мер воспитания были заранее обречены на провал, – ни слезинки, ни тени расскаяния. Детский сад, школа. Сверстники уважали и побаивались (второе по причинам, лично для меня, необъяснимым). Никогда не была излишне агрессивной. Но четко очерченую мною линию недопустимогого перешагнуть никому не позволяла. В силу своей мнительности и большой восприимчивости ко всему окружающему чувствовала и тяжело переживала страдания и комплексы других людей, что, впрочем, свойственно и мне сегодняшней. После школы поступила в Киевский Гос. Университет (факультет кибернетики). С этого началась сумбурная, переполненая событиями и эмоциями, киевская эпоха в моей жизни. Много думала и анализировала, много читала. Была интересным рассказчиком. На фоне своей вечно детской внешности удивляла собеседников философскими рассуждениями. Окончила университет со специальностью "теория вычислительной математики". Окончила-то с дипломом, всё как положено, но... не тут-то было. Грянула перестройка, круто изменившая весь ход событий в стране и наших судьбах. Серьезно занималась бизнесом, что было, в некотором роде, насилием над моей природой, но, тем не менее, помогало держаться на плаву. Между всеми этими не слишком интересными событиями были несколько на самом деле ярких: замужество, появление на свет сыновей (у меня их трое – Илья, Даниил, Иван), - куда ж деваться, женщина, всё же. По стечению обстоятельств, мой последыш Ванечка родился канадцем, поскольку событие это произошло вскоре после переезда моего семейства в Канаду. И вот здесь, в чужой и далёкой Канаде произошло еще одно яркое событие в моей жизни, повлекшее за собой, насколько я теперь понимаю, далеко идущие последствия. В возрасте тридцати трех лет я вступила на скользкую литературную стёжку. Вступила, не отдавая себе в том отчета. Написала стих, потом зачем-то еще один, потом еще... а потом стихов стало так много, и самое главное, они, стихи эти вовсе не собирались переставать писаться, что пришло время задуматься над тем, что со всем этим делать дальше. Честно говоря, поначалу пребывала в полной растерянности. Никогда не имела отношения к литературной сфере деятельности и, соответствено, среде. Ни связей, ни знакомых писателей, чтобы хоть спросить, что, мол, куда и как... Вобщем, угораздило. Но, как-то, шаг за шагом, стих за стихом, письмо за письмом, публикация за публикацией (преимущественно в литературной сети – московские: Русский Переплет, Русское Поле ХРОНОСа, Новая Литература. СаканСайт; питерские: Верлибр, Заповедник и Амальгама; местный Новый Канадец и др. – понятное дело, – до изданий наших русских бумажных ану-ка доберись отсюда из Канады-то), и вот всё само собой, ну или почти само собой, потихоньку определилось. Мир полон прекрасных интересных людей и, что особенно приятно, немало среди них писателей и поэтов. Один из них однажды сказал: «А не думала ли ты написать что-то в прозе?». «Нет, зачем, – ответила я, – мне и стихов хватает». Ответила совершенно искренне, но зачем-то тут же написала свою «Улицу Надежд», получившую немало похвал пишущих и читающих. Ну а после удачного эксперимента сам Бог велел экспериментировать дальше. Вот так вот и пишем потихоньку. В 1999 году издала свой первый сборник стихов «Ангел любви», в который вошли, если можно так выразиться, учитывая мой молодой литературный возраст, ранние стихи. Совсем недавно, в декабре 2002, в Киеве издательством «Радуга» был выпущен поэтический сборник «Облако в стихах», куда вошли и некоторые мои тексты. В настоящее время идёт работа над моей книгой поэзии «Сказание Одиночества» (рабочее название). В планах книги рассказов и роман. А вообще, живу себе не спеша в городе Оттава, ращу детей, работаю в сфере компьютерных технологий, никак не могу врасти с чуждую, хотя и приветливую, канадскую среду и пишу... пишу... пишу... Вот вроде бы и немного порассказала о себе. Что еще? Разве что вот это:

Еще одна ступень

«Еще шажочек, детка, не робей...»// Глазёнки наполняются слезами –// споткнулась вновь девчушка-воробей// и, упираясь пухлыми руками,// встаёт тихонько, звука не издав.// И вновь шажочек...твёрже... твёрже... твёрже... А в небе загорается звезда –// звезда Татьяны, на неё похожа.//

За шагом шаг, то в гору, то с горы,// по краешку обрыва, по спирали...// А результат по-о-жизненной игры –// не слёзы, кровь под носом утирали.//

Еще за шагом шаг... Пора к звезде.// По лестнице неровной безперилой.// Там выбиты ступени, и везде// преследует судейское мерило.//

По лестнице. Провал – ступень – провал.// По лестнице. Попробуй оступиться.// «Ты прав. Он прав. Она была права...», –// шипит в затылок безголосой птицей.// По лестнице. Назад уже нельзя.// Шаг вправо-влево – бездна и паденье.// Вперёд к своей звезде – одна стезя,// одна надежда на осбожденье.//

Преодолев две трети, дай-да Бог,// не подвести до срока свой итог.

Мая 26, 2003

На днях задали вопрос на засыпку - Зачем нужны стихи? "Ну, елки-палки, подумала я, - как зачем???" И ответила примерно так:

«Зачем нужны стихи? Короткий, но весомый и непростой вопрос. Зачем? Да затем же, пожалуй, что и утреннее дуновение ветерка, и дурманящая смесь весенних ароматов первого цветения, и майские грозовые дожди, освежающие земной воздух и душу, и закаты с переливами от кроваво-огненного до томно-малинового, и живая вода горных речушек, сниспадающая водопадами, цветы, леса и поля... Одним словом – земная поэзия. Стихи же – одно из воплощений этой самой земной поэзии, выраженной в словесных формах. И человек наделен уникальной способностью выражать словами то, что видит его глаз, ощущает его тело, переживает его душа... выражать единственно ему, конкретному индивидуму, доступным способом. В это состоит уникальность и неповторимость поэтического самовыражения каждого, наделенного талантом писать поэзию – оперируя все теми же 32-мя буквами алфавита, поэт создает по-своему единственные и неповторимые строки. Мы можем бесконечно любоваться поэзией закатов, всегда похожих, и вместе с тем всегда отличающихся каким-то новым оттенком, нюансом смешения света и воды... Так точно мы можем перечитывать стихи, сложенные из одних и тех же слов русского языка, но всегда уникальных в своих звучании, музыке, переливах настроеий, картин и идей.»

Апреля 05, 2003

А я вот прочла только что последние записи в Дневнике Гали Щекиной. Грустно, подумала, все мы проходим похожие стадии время от времени. Да вот еще что вспомнила. Ходила сегодня в любимый книжный магазин. Большущий такой. С малым своим 5-тилеткой Ванечкой и с мужем ходили. И вот уходить уж собрались. Гляжу прямо посреди магазина стол стоит, на столе несколько книг, рядом мужчина необычной наружности, а еще стэнд. А на стэнде-то биографическая сводка и фото этого самого мужчины. Писатель, автор тех самых книг, что сиротливо на столе лежат. И никто, ни одна живая душа даже не остановится. А наоборот подале обходят. Мужик совсем счах. Я к нему, слова по дороге подбираю, как начать, что спросить, думаю, есть ли наличка, чтоб книжку купить у него... А следом Ванечка мой, и уже так давно что-то надоедливо спрашивает меня. не слышу я, даже не понимаю, что это он ко мне, а не к мужу. Только подошла к писателю, рот было раскрыла слово доброе сказать, откуда не возьмись муж мой разъяренный с упреками, что, мол, дите меня уже десять минут зовет, а я, такая-сякая, плевать хотела. Слава Богу, что по-русски мой муж прошипел, писатель тот ничего, кроме тона не понял... Ушли. Не суждено. А как горько-то. Ну почему же ему, писателю этому канадскому и книгу самому сделать пришлось, и место для себя самому в книжном выбивать, и отсиживать там самому в гордом одиночестве?... И все зазря.

Марта 4, 2003

Его душа не знала мира и вечно измывалась над его телом.

Жизнь - это счастливое слияние души и тела или вечное их противоборство.

Марта 2, 2003

Все критики делятся на две категории: те, кто любят то, что критикуют (1) и те, кто любят то, как они это делают (критикуют)(2).

Дата: а это сегодня, всегда и просто так

Я пишу всегда и непрерывно.

Я пишу, когда я думаю. Я пишу, когда я вздыхаю. Я пишу во время движения – моего движения или движения моего персонажа, или, вообще, просто движения.... Я не могу без этого жить.

Я пишу всегда и непрерывно. Я пишу даже тогда, когда я не пишу.

Я пишу всегда и непрерывно. Я не могу без этого жить. Я пишу даже тогда, когда я не живу.

Января 30, 2003

Он выглядел настолько непонятным, что иногда даже казался ненатуральным, почти искусственным.

Она была до такой степени понятной, что ее натуральность явно свидельствовала о полном отсутствии какого-либо искусства.

От автора: Нет это - не афоризмы. Это - бл(ин\я - в зависимости, нет, не от степени распущенности, но от привычек), жизнь, она самая.

Января 29, 2003

Из частной переписки:

А.Ф.Б.: В последнее время как-то особенно много размышляю о России, о нас русских, пытаюсь понять истоки и движущие мотивы нашего менталитета, нашей загадочной русской души (даже не хочется эти слова брать в кавычки, до такой степени они - правда!...). От этого, как Вы, верно, догадываетесь, настроение, мягко говоря, не слишком безоблачно-радужно- приподнятое...

Т.К.: Наш менталитет формировался и продолжает формироваться, как менталитет народа многострадального, жестокого и, как это не парадоксально звучит, всепрощающего.

А.Ф.Б.: Горько и больно читать, например такие вот высказывания и статьи: "Но ведь не только в сравнении русского и еврейского менталитета дело, в конце концов, тема была затронута лишь в связи с моим интересом к евреям и их менталитету, поэтому в приложенных статьях сравнения приводятся в этом ракурсе. Наверное, небезинтересно было бы более подробно порассуждать над менталитетом канадцев, итальянцев, немцев и т.д., опять-таки сопоставив их с нами, русскими..."

Т.К.: А ведь неразумно сравнивать менталитеты народов. Зачем? И разве возможно это сделать, не обидев ненароком одну из сторон? Ведь что такое сравнение по своей сути? Это процесс расстановки знаков "больше" и "меньше" между сравниваемыми еденицами. Мне кажется, что правильно писать о каждом народе, как об уникальной еденице земной цивилизации, не сравнивая ничего и никого. Любое сравнение - оскорбительно своей сутью, сиюминутно и весьма относительно во всех аспектах, начиная от эпохи, и заканчивая личностью того, кто взялся за это непростое дело.

А.Ф.Б: Да и вообще, написана ли будет когда-нибудь правдивая история народа русского и государства российского, загадочной страны с "непредсказуемым прошлым..."?

Т.К.: Нет, не будет. Потому что историю пишут на бумаге живые люди со всеми их слабостями, глупостями, заблуждениями, индивидуальностью трактовок окружающего вообще и истории конкретного народа в частности... Я уже не говорю о том, что история любого народа состоит из истории отдельных людей... Вобщем, абсолютная объективность невозможна.

Января 16, 2003

Здесь привожу фрагмент из переписки с одним из моих любимых корреспондентов - человеком весьма образованным и умудренным большим жизненным опытом.

О чувстве меры:

ТК: Чувство меры - мое любимое мерило. Оно либо есть у человека и тогда проявляется во всем, либо его нет, и тут уж савсэм плоха:))

А.Ф.Б.: Да, да! Ведь чувство меры, соразмерности, гармонии и есть самое (ну, почти самое) главное из благ, дарованных нам Господом (Природой). Оно - залог сосздания чудесных творений мастерства и духа. и оно же - главный инструмент, дающий нам возможность любоваться гармонием окружающего нас природного мира и созданных человечеством шедевров!

Помните, как строились старые русские храмы: ни чертежей, ни графиков, ни калек, ни СНИПОВ, ни проектных институтов: "Как мера и красота подскажут"... А что создавали? До сих пор душа к Богу устремляется при виде этой красоты!

Января, 2, 2003

Кузьма

Он был троешником с радиофака. Но специфика его состояла в том, что он был настоящим троешником, а не разгельдяем, у которого в годы юные энергетика расходовалась на науки, несколько отличные от физики и ее прародителей и правнуков. Он взял бездомного котенка, ошивавшегося под буфетом кафедры. От баловства взял, от нефиг делать. И назвал его Герундием. А котенок все бегал по этажам общаги в поисках приключений.

Они были странной парочкой. Она – таки разгельдяйка. Он – отличник в натуре. Никогда не расставались, хотя это и мешало немного процессу его роста над собой. Они увидели Герундия на лестничной клетке, скукожившегося от холода и потерявшегося. Взяли его к себе. Назвали Кузьмой. Кузьма прожил с ними долгих пятьнадцать лет и ушел умирать в конце лета.

Она выросла большой девочкой и начала писать. В Дневнике СаканСайта однажды сделала запись под заголовком «Кузьма». И в очередной раз подумала: какого черта «Герундий»? Кузьма – он. Кузьма.»

Декабря 19, 2002

Господа, неужели мне придется принять… придется поверить в то, с чем я еще вчера никогда бы не согласилась, во что ни за что не поверила бы… Неужели? Неужели твердое мое убеждение о том, что Поэт и засранец – понятия несовместимые есть наивное убеждение идеалиста? За время моего поначалу робкого, потом более уверенного, после просто уверенного шествия по пути литературного самопознания мне много уже приходилось разочаровываться в людях. Ну да, Бог с тем, что в людях. В людях мне приходилось разочаровываться многократно еще и до этого. А вот в таких людях, которые себя относят сами или относятся публично к числу литераторов, мне прихошлось разочаровываться, как бы, впервые. И скажу вам, господа, положа руку на сердце, стала я разочаровываться в прозаиках с некоторым, конечно, сожалением, но не придавая этому большого значения по той простой причине, что логике моей этот вид разочарования не противоречил. Еще все-таки оставалась ниша – ниша веры в прекрасное в лице Поэтов. Я не напрасно пишу слово Поэтов с большой буквы, прежде всего потому что хочу подчеркнуть то, что пордразумеваю истинных поэтов, а не просто славных ребят, обладающих специальным образованием или незаурядным талантом слышания и сочетания звуков, но не более того. И вот что же получается? Восторг – какие стихи, какой слог, какие душевные переживания… А завтра – как же возможно так непорядочно, так неинтеллигентно вести себя??? Это было Завтра. Потом было Послезавтра, После-после-завтра… и снова тот же урок. А сегодня был еще один. Не первый и… не последний, как я теперь понимаю. Итак, Сережа, отдаю пальмовую ветвь в нашем с Вами споре Вам, дорогой друг. Приходится признать, как это не горько, то, что НЕЗАСРАНЕЦ это просто порядочный человек, не зависимо от рода его деятельности, образованности и талантов. Большой, до самого затылка, смайлик. (((((((:)))))))

P.S. Господа, я надеюсь вы все понимаете, что никого из присутствующих я не подразумеваю. А иначе и не стала бы здесь писать.

Больная мать

За то, что мне так дорого и близко, Другой бы не дал, может, и гроша.

Озёрная, лесистая Канада,\\ красивая чужая сторона.\\ Здесь поражают чудо-водопады\\ и леса неприступная стена.\\ Здесь воздух чистый и такой прозрачный,\\ а небо низко – только дотянись.\\ Здесь всё в твоих руках, коль ты удачлив – \\ степенная размеренная жизнь.\\

И все же сердце стонет, ноет, колет\\ о той далекой-близкой, что жива\\ в крови моей, в моей сердечной боли,\\ что виновата вечно и права.\\ Терзает память, возвращаясь снова\\ к той, что века влачит свои оковы,\\ постанывает, как больная мать,\\ к той, что за слово доброе готова\\ всю душу и последний хлеб отдать;\\ к той, что века детей своих прощает\\ и верует, - наступит наконец\\ священный день, как дети обещают,\\ любви, добра и близости сердец;\\ к той, что всегда находит оправданье\\ поступкам неразумных чад своих\\ и... слепнет и стареет от терзаний\\ и слёз по душам мёртвых и живых;\\ что родила, вскормила и взрастила\\ сначала пахаря и гения потом\\ и всё понять не может, что за сила\\ их сделала злодеем и плутом...\\

Её любовь – слепа и терпелива,\\ её душа – красива и добра,\\ в прожилках руки так трудолюбивы,\\ священный лик - в иконах серебра.\\

Сокрыв свои терзания улыбкой\\ от вечной боли искажённым ртом\\ ты все еще жива надеждой зыбкой,\\ земля моя, что сбудется... потом.\\ Натруженной усталою рукою\\ всё гладишь по упрямым волосам\\ своих сынов, прикрыв глаза с тугою\\ и вознося молитвы к небесам.\\ И продолжаешь верить, что услышит\\ твои мольбы Всевышний и тогда\\ ты засияешь, возносясь всё выше,\\ подобна Солнцу, яркая звезда.\\

Поэзия или проза жизни

Только что просмотрела ГБ за последние два дня и, конечно, не могла не обратить внимание на беседу Леонида и Михаила. Знаете, что первое пришло в голову? Вопрос: Господа, так вы о стихах или о чем?:))

Ведь не для кого не секрет, что нет одинаковых людей и одинаковых судеб. И если уж применять математический подход, то самое время вспомнить о том, что хоть и все в жизни, как говорят в простонародье, палка о двух концах, то уж сама жизнь куда более сложное сочетание и этих самых палок, и монет, и многого другого из того, что руцями потрогать нельзя.

Мне, почему-то, всегда импонировали люди, которые умело и тактично отстаивают свои жизненные позиции и ценности, не претендуюя на единственную правоту, и не переступая тонкой грани между твердостью и агрессивностью. Что же касается эмиграции, то, как человек, имеющий, скажем так некоторое отношение к этому процессу и обитая в определенной среде, предоставляющей мне возможность делать некоторые наблюдения, хотелось сказать вот что. Среди нашего брата-эмигранта есть колосальная прослойка, я бы назвала их так, людей без родины. Как правило в эту категорию входят те, кто либо в силу своих чисто интеллектуальных, образовательных... минусов, либо совершенно сознательно вычеркнули вольно или невольно из своей жизни понятие родины и всего, что можно с этим связывать. Как правило такие люди любят рассуждать о том, что русский язык им и их детям теперь почти не нужен, что к России они и вовсе не имеют отношения, поскольку, скажем, жили на Украине, а что язык у них русский только потому, что папа с мамой непонятно зачем на нем разговаривали... Вопросов национальной гордости с ними вообще лучше не касаться. В этвет тебе могут вдруг напомнить о фашизме. И уж когда такой оборот приобретает беседа, то просто, честно не говоря, беседу эту хочется прекратить, поскольку становится очевидным, что собеседнику не только не знакомо чувство национальной гордости, но и понимает от это, мягко говоря, несколько превратно. Еще можно много приводить штрихов в описании людей без родины. Им легче, наверное, жить с реальным или искусственно себе внушенным убеждением, что они "люди мира". А мне тяжело. Я - не "человек мира", хотя с уважением и искренним интересом отношусь ко всем странам и национальностям Земли. Но вот почему-то я им не завидую, этим псевдо-людям мира. Жалко мне их, обездоленных сирот. Пусть уж мать далеко, но все же есть и жива и дай, ей Бог, здоровья. И потому, наверное, все же ПРОСТИ.

Мудрость - сестра терпения и дочь жизненного опыта.

Декабря 03, 2002

Еще раз не без интереса и удовольствия прочла первую запись в Дневнике Виктора Есикова. Опубликовав свои размышления под заголовком «Критик-Автор-Герой», я, честно говоря, не расчитывала на большой интерес к этой теме. С одной стороны, на самом деле, тема, как верно отметил Виктор, непростая, с другой – заезженная, но, тем не менее, всегда актуальная. А главное состоит в том, что тема эта имеет колосальное количество тонких, едва уловимых иногда нюансов. Если же учесть то, что любой заинтересовавшийся этим вопросом человек, станет рассматривать все через призму собственного восприятия действительности, призму, имеющюю в свою очередь несколько неповторимых в каждом индивидуальном случае сторон, то здесь уж поле возможностей просто безгранично. Ход мыслей Виктора яркая демонстрация того, о чем я только упомянула выше. Виктору удалось не только тонко почувствовать оттенок моего Критика-Автора-Героя, но и вдохнуть новую жизнь в него, предлагая посмотреть на него несколько под другим углом. В свою очередь я лично совершенно согласна с Виктором относительно роли Критика в жизни Автора и роли его в собственном театре жизни. Ведь совершенно очевидно, что кроме Критика-делопроизводителя существует еще огромный полк Критиков-«правдолюбцев», тех, что одной рукой живо размахивают плакатом с призывами бороться за светлое будущее русской литературы, бороться с пороками современного общества, его духовным и культурным обнищанием в то время, как другой рукой они в это же самое время подписывают приговор за приговором талантливым авторам. Можно много рассуждать об этой категории критиков, но мне кажется достаточно подитожить: Критику-«правдолюбцу» не интересна литерура сама по себе, для него это прежде всего орудие для выяснения отношений и удовлетворения личных амбицый. И вот реальную подвижную живую альтернативу Критику из полка «правдолюбцев», как раз и составляе тот самый Критик-Подвижник, о котором пишет Виктор.

Декабря 2, 2002

Только что отметила, что, оказывается, сделала свою первую запись в этом дневнике ровно год назад. Бежит время. И за это в сравнении со всей жизнью, короткое, как не крути, время, освоилась я немгого здесь, успела привыкнуть в милому приятному здешнему обществу... Да, просто знаю, что есть где-то далеко, за тридевять земель люди, которые стали уже нечужими - Сережа, Эвелина, Галя, Виктор, Ник, Алина, Фаустов, Миша Ромм... Мне всегда хочется в День своего Рождения делать подарки. Я люблю вас, друзья. Спасибо вам за то, что вы есть. Неизменно и искренне Ваша ТК.

Критик – Автор – Герой

Дорогой читатель, я размещаю в этом дневнике совсем небольшую, но, на мой взгляд, заслуживающюю внимания заметку, идея для которой возникла по ходу моей вчерашней дискуссии на одном их литературных сетевых форумов.

Здесь мне хотелось бы высказать некоторые соображения относительно взамосвязи, которуя я бы назвала «Критик-Автор-Герой». Мне не раз уже приходилось сталкиваться с тем, что литературные критики прошлого и современности трактуют весьма отлично одни и те же произведения классики и современности, их авторов и героев.

На мой взгляд все характеры, выведенные автором в каждом конкретном произведении, можно разделить на две категории: психологические типажи, в которых автор рассказывает о себе самом в том или ином аспекте жизни и о своих предпочтениях и оценках (1), психологические типажи эпохи, в которую автор живет и занимается творческой деятельностью (2). При этом стоит добавить то, что эти две категории могут и присутствовать обе одновременно в одном герое, но могут быть и совершенно разделены. Рассуждая о том или ином герое того или иного произведения, критику и читателю следует быть очень осторожными, пытаясь найти взаимосвязь между психологическим портретом героя произведения и личностью автора. Я уже не говорю о том, что сам критик – тоже живой человек. Одним из самых распространенных явлений в литературной и читательской критике является тот факт, что критик/читатель, восторгаясь, предположим, талантом какого-нибудь писателя и, одновременно, оставаясь прежде всего обыкновенным человеком со своим особенностями, внутренне тяготеет к тому или иному герою авторского произведения. В этом случае он невольно начинает пытаться связать воедино полюбившийся характер с личностью автора. И вот в этом не только состоит большая ошибка многих критиков, но и лежит причина столь различной трактовки разными критиками одного и того же произведения или личности автора, или и того, и другого вместе. То же самое, только с точностью до наоборот, можно сказать об отрицательной стороне этого аспекта. Т.е., испытывая чувство личной несимпатии к какому-то писателю либо просто по-человечески, либо, как к литератору, критик, опять же отыскивает среди героев автора типажи "своих плохишей" и начинает увязывать их с личными качествами и характеристиками автора. В этом случае критик зачастую увлекается эмоциональной стороной своего отношения к автору произведения настолько, что идет в своих исканиях дальше и начинает невольно приписывать героям авторского произведения те отрицательные качества, которые сам автор и не подозревал, а после этого с еще большим ожесточением увязывает уже дорисованный им характер с личными качествами и мировозрениями автора.

Вы, можете обвинить меня, дорогие читатели и в том, что мысль моя изложена несколько сложно для восприятия, и в том, что сама по себе тема не столь интересна простому читателю, не занимающемуся литературной деятельностью. И все же в этом случае я посмею возразить. Если вы, дорогой друг, заинтересовались этой колонкой и статьей, значит мысли, высказанные в ней, предложены к вашему вниманию ненапрасно. Но главное состоит в том, что каждый читатель, так или иначе, становится судьей и критиком, если не для самого автора, то, во всяком случае, для его героев. Что ж, дорогой друг, не будь поспешен.

Слова "мой брат" с годами теряют силу своего значения. НО, что же все-таки сильнее - эти слова или его существование???

12/02/2001 Прочла я сегодня, не так давно опубликованное здесь стихотворение Эргэла. И вспомнила почему-то апрель 2000-го, поздняя ночь, жаркий спор на кухне уже насытившихся едой, но ненасытившихся духовной пищей, гостей о том, к чему в конечном счете сводятся все споры: Что такое "хорошо" и что такое "плохо". Ведь, пожалуй и вправду, имей все люди одинаковые представления об этих вещах, как мирна и, увы, скучна была бы наша жизнь. Так вот, в том вечер у меня, уже неоднократно наспорившейся в своей жизни о подобных вещах, родилась вот такая вот мысль:

Выдерживай длину строфы. Столбец в столбец шагай по жизни. Шаг в сторону, - и вот ты лишний. Однообразные собратья не пригласят тебя обратно. Выдерживай длинну строфы.

Выдерживай размер стиха. Зачем тебе оригинальность? Уже изрядно постарались, - структуры бытия готовы, - не вставить мысль, не молвить слова. Выдерживай размер стиха.

Идеи избранной держись. Не смей свернуть с её дороги, хоть кочки, хоть опухли ноги. Избегни глупого соблазна писать и жить разнообразно. Идеи избранной держись.

Вычитывай упорно рифму. При чём здесь чтение на слух? Запомни: буква, но не звук, людей казнила и спасала. А звук? В нём что? В нём толку мало. Вычитывай упорно рифму.

Следи внимательно за модой. Души не изливай напрасно. Наивным быть порой опасно. Уж лучше мат или жаргон, чем слог высокий в унисон. Следи внимательно за модой.

Молчи, не спорь с авторитетом. Не рассуждай, - себе дороже. В душе покорчи молча рожи. Сожми в кармане фигу злобно, считай её ножу подобной. Молчи, не спорь с авторитетом.

- Выдерживай длину строфы. - Но я - другой… - Выдерживай размер стиха. - Я не хочу… - Идеи избранной держись. - В воображении лечу… - Вычитывай упорно рифму. - А как же мысль? - Следи внимательно за модой. - Сегодня мерзкая погода… - Молчи! Не спорь с авторитетом. - И после буду я поэтом?

Как и каждому из нас, мне иногда приходят в голову мысли. Правда, как не каждому из нас, они приходят в уже сортированно-рифмованном формате. Такие мысли я не публикую в виде стихо, по той простой причине, что стихами их не считаю. А вот в Дневнике им самое место. Эти три мысли пришли мне в голову в мае 2000 года.

* О, старче! Ваш совет (ха-ха!) не стоит длинного стиха:

«На стихи не стоит тратить жизнь. Пусть стихи проходят стороною. Лучше уж философом держись, чем просящей нищенкой с сумою.

Сделай позначительней лицо, напусти словесного тумана и шагай по жизни, как Эзоп, спрятав душу под туникой рваной.»

** "Я как-то охладела к этой дружбе. Была она. И стала вот ненужной.", -- без тени сожаленья Вы сказали, не придавая важности словам.

Зачем же взгляд такой, как-будто плакать Вам в пору. Это -- взгляд больной собаки. Вы незаметно что-то потеряли. Быть может, дружба охладела к вам?

*** В чужом окне горит печальный свет. Там, раскрасневшись, женщина рыдает. А муж её бездельницей ругает. Зачем всё это? Дайте мне ответ.

Горит в моём окне уютный свет. Дрожа от воздуха, свеча мерцает. Камин лицо и сердце согревает. Всплакну и я . Ах, почему бы нет?

03.12.2001

«Простите за банальность»....

Но ведь самая-то распространенная банальность – страх показаться банальным. А если повторять слово «банальность» много раз подряд, то смысл его и вовсе затеряется где-то в банальных дебрях звуковых сочетаний.

Простите за банальность.

02.12.2001 Перед тем, как приступить к раздаче доброго светлого и великого народу, тестирую. Приятно отметить тот факт, что первая запись в этом Дневнике сделана в день моего рождения, случайно совпавшего с иполнением 36-ти лет подателю сего скромного теста. Ну что ж, продолжим...

Test Тест