*  *  *

Нет, я не стихи вам читать собираюсь,
В покое оставила муза меня
Та муза, что в душах поэтов рождает
Слова горячее живого огня.

Хочу я в короткое время, минуту,
Не словом возвышенным вас покорить –
Слегка свое сердце открыть вам, как будто
И вы мне свои поспешите открыть.

На дне моего – никуда тут не деться,
Решился, приходится все рассказать –
На дне моего беспокойного сердца
Есть нежность особая к серым глазам.

Ну что в них за сила такая таится,
И что в них за холод, и что в них за пыл?
Я в каждые серые мог бы влюбиться
Когда бы …зелёные не любил.

Мне нравится их и суровость и нежность,
И верность, что силы особой полна,
И жар, и стремительность их, и безбрежность,
И грусть их, и радость, и их глубина.

Большие, бездонные – не наглядеться –
Я счастлив, что ваши сияют, лучась,
Мне прямо в мое благодарное сердце,
Открытое настежь для ваших сейчас.

Наверное вы обратили вниманье,
Как я, чтобы словом вас жарким зажечь,
Взволнованно, на сверхглубоком дыханье,
Свободно веду стихотворную речь?

Вы с толку и истины сбитые этим,
И тем, что язык мой, возможно, остёр,
Наверно считаете больше поэтом
Меня, позабыв что такси я шофёр.

Прощаю я вам заблуждение это,
По ходу концерта все можно забыть,
Но может и впрямь я б хотел быть поэтом
Скорей, чем шофёром классическим быть?

Вы в это поверить готовы не очень –
Спасибо, я вам благодарен, друзья!
На сотни профессий, пусть сказочных прочих
Сменить мне шофёрскую, право, нельзя.

Нельзя потому, что навеки я в ветер,
В безудержный ритм движенья влюблен,
Что ездить в машинах на дальних планетах
Как юноша, дерзкой мечтой опален.

Нельзя потому, что не сыщешь, пожалуй,
Нигде, хоть отправься за все рубежи,
Иной, чтобы так же за сердце держала,
В тревоги и радости красила жизнь.

Ну вот, истекло мое время как будто…
Я рад, если смог рассчитаться вполне
За ту дорогую общенья минуту,
Что щедро сейчас подарили вы мне.