Итак, нам открываются врата города. Поскольку живем мы в XXI веке, то врата эти должны быть соответствующими эпохе. Нас встречает аэровокзал. Один из крупнейших по своим масштабам аэропорт мира, оснащенный всеми возможными современными средствами, необходимыми для передвижения, отдыха, времяпровождения и соблюдения типичных в аэровокзалах форм учета, регистрации и проверки авиапассажиров. Аэровокзал Амстердама представляет собой город в городе. Здесь можно без напряжения и даже в удовольствие себе провести благополучно несколько часов кряду, коротая время посещениями магазинов, ресторанов и кафешек, ничем не уступающих ассортиментом и дизайном своим собратьям, расположившимся за пределами аэропорта. Можно. Без напряжения. И в удовольствие. Но мы решаем, все же, распорядится своим временем иначе. Берем билеты на электричку, которая каждые десять минут отправляется в город прямо из чрева аэровокзала. Мы взбираемся на второй этаж вагона (А как же? Так удобнее рассматривать достопримечательности города по пути к конечному пункту – сердцу Амстердама). Ошеломленные обрушившимися на нас в стенах аэровокзала техническими и прочими достижениями прогресса, мы предвкушаем, как сейчас нам откроется из окна вагона вид на западный рай из мостов, экспресс-дорог, стеклянных небоскребов… Но вместо этого нам приходится наблюдать быстро сменяющие друг дружку небольшие, как правило, в два-три этажа, здания и дома довольно посредственных наружности и окружения. «Ничего. Это еще не все», – утешаем мы себя, – «Главное – впереди». И… мы оказываемся правы. Главное – впереди. Только главное это имеет формы, несколько отличные от нарисовавшихся в нашем воображении.

Город. Нас встречает старый, старинный город на воде. Полагаю, что назвать Амстердам второй Венецией было бы некоторым преувеличением, но не признать сходства этих двух примечательных местечек нельзя. Если любопытный меткий глаз фотокамеры случайно упустит старинное здание железнодорожной станции, соответствующее всем классическим канонам европейской архитектуры, оставив вокзал позади, то уж никак это мигающее своей вспышкой изобретение человечества не упустит Национальный Монумент на центральной площади города. При этом нельзя не отметить, что фотокамера, оказавшаяся в руках путешественника славянских кровей, непременно зафиксирует в своей цифровой памяти еще одну достопримечательность, расположившуюся недалеко от памятника. Мы с моей фото-подругой решили совместить эти две достопримечательности в одном кадре. А в голове промелькнуло: «И здесь без наших не обошлось».

Рассматривая Национальный монумент в попытке понять, что же означают все эти фигуры, фигурки и образы, расположившиеся у основания 20-тиметрвого пика, я вынуждена была смириться со своей неосведомленностью. Все, что приходило в голову, ограничивалось обобщенными: символика, история, культура. В некотором роде я оказалась права. Не догадалась я о главном. Национальный Монумент был задуман и возведен в 1956 году в память о жертвах второй мировой войны.

А вот этот снимок был сделан тут же на центральной площади, «не отходя от кассы», так сказать.

Для того, чтобы запечатлеть это здание мне пришлось всего-то развернуться на 90 градусов и, не опуская камеры, нажать кнопку еще раз. «Чего это они туда взобрались?», – подумала, было, я о двух интересных мужичонках, гордо водрузившихся над надписью. «Ах, надпись! «Мадам Тюсо»! Теперь все понятно. Это, вероятно один из знаменитых музеев восковых фигур мадам Тюсо». Жаль, жаль, нет времени не только на мадам Тюсо, но и на любой другой музей Амстердама. Во всяком случае, в этот раз. А жизнь пока не заканчивается. Следующее приземление в Амстердаме непременно нужно будет организовать поосновательнее. Тем более, что этот удивительный город славится не только улицей Красных Фонарей, но и большим количеством музеев и выставок. Вот и сейчас центральная галерея громко зазывает на выставку индонезийской культуры огромной красочной вывеской, а небольшая витрина с окровавленными масками, подвешенными скелетами и орудиями пыток времен инквизиции в сопровождении музыки «Энигмы» тихо заманивает ранних туристов посетить необычную экспозицию, посвященную тёмным страницам истории Амстердама.

Вторым после архитектурных и исторических достопримечательностей Амстердама, что мне хотелось запечатлеть не столько на фотопленке, но, прежде всего, у себя в памяти, были те редкие прохожие, которые по каким-то причинам оказались на улицах города в столь раннее время. Люди, как люди. Но большинство из них обращает на себя внимание какой-то внутренней свободой, выражающейся и в манере одеваться, и в манере двигаться, и во взглядах. Нет в них напряжения, суетности. Даже торопятся они как-то, не спеша. Нет в них искусственности, но есть искусство. Вот теперь, кажется, мне удалось сформулировать словами то, что почти на подсознательном уровне притягивает внимание к жителям этого городка. Обмолвившись словом «городок», я поймала себя на мысли о том, что на самом деле Амстердам – город с полутора миллионным населением. И все же именно городок. Я сейчас попыталась представить себе, как выглядел бы Амстердам с высоты птичьего полета. Пожалуй, это было бы чем-то вроде лабиринта с многочисленными сообщающимися ответвлениями, проходами и переходами, переносящими пешехода из одного маленького мира в другой. Именно устройство и расположение улиц Амстердама по отношению друг к другу пробуждают у путешественника постоянное чувство чего-то не увиденного, недопонятого, недопройденного. Широкие тротуары, вымощенные камнем, то и дело, манят пешехода свернуть на узкую улочку, сообщающуюся уже с другим кварталом города, слегка просматриваемым через своеобразный «тоннель», уходящий в глубь между домами.

Сделав несколько кадров в попытке запечатлеть то, что жадно захватывает взгляд, я с некоторым разочарованием поняла, что Амстердам нельзя передать фотографией. У этого города есть свой дух, свой характер, свое обаяние, не передаваемые никакими снимками. Все, что мне удавалось снимать, казалось тусклым и не имеющим ничего общего с увиденным. Парадокс же состоит еще и в том, что частью характера Амстердама является неряшливость. Я мысленно оправдывала город тем, что мне пришлось его застать на похмелье, еще не оправившегося, не прибравшегося и не умывшегося после бурной праздничной ночки. И, наверное, я, женщина добрая и в какой-то мере либеральная, оправдала бы Амстердам совсем. Да вот запахи этого города были тем неустранимым, что не смывается никаким мылом, и не заглушается никаким одеколоном. В какой-то момент я даже поймала себя на мысли о том, что путешествие по этому старинному, много повидавшему городу, можно сравнить с путешествием по желудочно-кишечному тракту стареющего знатного барона. Как бы знатен или эксцентричен ни был наш барон, путешествие по его внутренним каналам может быть и неприятным. Что ж, одно не исключает другого. Тем более, что Амстердам как раз и представляет собой город каналов и мостов, немолодой, эксцентричный и претенциозный.

Заглянув в одну из кофеен с единственной целью освежиться чашечкой крепкого утреннего кофе, я, кажется, впервые по-настоящему ощутила на себе старую, заезженную медицинскую догму о вреде пассивного курения. Хотя те несколько вздохов, которые я успела сделать, перед тем, как вылететь из кофейни, хватаясь за горло от удушья, назвать пассивным курением трудно. Это было чем-то вроде газовой атаки с применением в качестве отравляющего вещества смеси дыма сигарет, курительной травки, сигар, морского табака и еще бог знает чего.

Теперь, пожалуй, самое время прекратить брюзжать и перейти к более оптимистической и лицеприятной части нашего путешествия. Мосты и каналы. То, собственно, из чего состоит город, то чем, по сути, город является – сеть каналов. Вода для жителей Амстердама является не просто неотъемлемой частью жизни города, его сущности, вода это и жилище. Вернее «фундамент» для многих жилых помещений. Мне трудно с моим сухопутным образом жизни и менталитетом назвать сооружения, являющиеся странным сочетанием лодки, баржи и вагончика, мирно покачивающиеся на воде, домами, но сами обитатели этих жилищ именно таковыми их и считают. В этих домиках есть газ, электричество и прочие минимально необходимые для жизни бытовые атрибуты. Вот так стоит себе это нечто, пришвартовавшись к одному из причалов или просто бордюру, разделяющему воду и сушу, и дымит из своего дымохода, демонстрируя, что в «лодке» живут люди, и что лодка эта вовсе не лодка, а дом на воде.

Когда я в очередной раз взвела курок своего запоминающего устройства – фотокамеры, мой муж резонно заметил: «Ну не можешь же ты отснять все до единого дома да еще и при таком мрачном освещении». Увы, он был прав. День выдался хмурый, никакая вспышка не дотянет до всех этих часовых башен, колоколен, ставен и крыш. А то, что многие здания, уходящие своими «корнями» далеко под воду, давно покосились и покрыты у основания многолетней плесенью, проще рассказать, чем показать. Рассматривая одно из таких покосившихся зданий, казалось, не свалившееся еще на бок окончательно, только благодаря тесному соседству менее пострадавших собратьев, крепко зажавших «старика» в свои каменные и железобетонные объятия, я пыталась представить себе, как же этот «кривун» выглядит изнутри. Неужели, стены в квартирах его жильцов скошены точно так же, как и весь дом снаружи? Трудно представить. Остается смириться с тем, что времени на путешествие все меньше, а впереди еще средства передвижения, контрасты и, конечно же, люди.

И так, средства передвижения. Если я задам вам, дорогие читатели, вопрос на засыпку о том, какие средства передвижения вы считаете наиболее распространенными в Амстердаме, то, вероятно, большинство из вас ответят примерно так: «Ну, как же? Город на воде… Венеция севера…». Да, город на воде. Да, Венеция севера. Но отнюдь не гондолы и прочие плавучие средства передвижения являются наиболее широко используемыми местным населением. Если вы внимательнее всмотритесь в те немногочисленные фотографии, которыми я сопровождаю свои заметки, то, наверняка, обратите внимание на «припаркованные» то там, то здесь велосипеды.

Правильно, именно велосипеды – одно из самых удобных и используемых транспортных средств на узких мостовых и улочках Амстердама. Если же вспомнить о том, что все средства передвижения можно разделить на общественные и индивидуальные, то резонно было бы заметить, что основным общественным средством передвижения в Амстердаме служит… Нет, не катер. Трамвай. И вот трамваи в Амстердаме заслуживают нескольких специальных эпитетов. Трамвай в Амстердаме является логическим продолжением того технического великолепия, которое «накрывает» нас в аэропорту. Трамвай в Амстердаме откровенно контрастирует с простенькими, изрядно поржавевшими велосипедами антикварного возраста и стиля, со старинной архитектурой города, с его мостовыми, улочками, магазинчиками, «домами» на воде и даже с теми немногочисленными катерами, которые все же являются неотъемлемым атрибутом города на воде, но предназначены в основном для туристических прогулок и бизнес-рейсов.

Вот мы незаметно подошли к теме контрастов Амстердама. «Ну, Стамбул – город контрастов. Какая разница?» А разница есть. Контрасты Амстердама особенно броски, поскольку сам город компактен. Здесь на расстоянии нескольких метров друг от друга уживаются и уживаются мирно ветхость и роскошь, скромность и напыщенность. И не мешает почему-то хозяину роскошного жилья с венецианскими люстрами, дорогими картинами на стенах и изысканной резной меблировкой тихо попыхивающий дымоход лодки-дома на воде, пришвартованного прямо под окнами старинного особняка. И здесь же, вдоль длинной набережной, выстроились в бесконечный ряд велосипеды на своей ежедневной парковке. Здесь, в маленьком мире на воде, благополучно уживается то, что консерватор-реакционер назвал бы, не иначе как, «вседозволенность» и внешне совершенно не обремененные и не озабоченные своей супер-свободой граждане. Они спокойно коротают свои будни в делах обыкновенных семейного и служебного характера, давно, пожалуй, уже перестав замечать прославленную на весь мир улицу красных фонарей, давно уже утратив любопытство к запретному плоду глупой, веселой или грустной эйфории, навеянной той самой курительной травкой, которую я ненароком унюхала в одной из кофеен города. Хозяева тех самых велосипедных рядов, которыми облеплены и разлинеяны улицы города. Один, вернее, одна из них, девушка 19-20-ти лет, спешит на полуспортивном красном велосипеде по узкой мостовой, громко оповещая звонким молодым голоском зазевавшихся или еще не до конца проснувшихся пешеходов о своем приближении. На удивление жительница «Венеции севера» выкрикивает веселое и такое знакомое «длин-длин-длин», «длин-длин-длин». И ее улыбчивое «длин-длин-длин» звучит, как пожелание доброго утра и хорошего дня. Я делаю свой очередной снимок, уже утратив надежду на удачные кадры, поскольку небо по-прежнему плотно затянуто густой однородной серой массой, а еще один горожанин – мужчина интеллигентной наружности лет 40-ка, в черном длинном пальто, с густой шевелюрой вьющихся черных волос – приостановил своего выносливого много повидавшего металлического коня, предоставляя мне возможность отснять еще один мост без помех.

Постепенно людей на улицах города становится все больше, а движение местного велотранспорта все активнее. И вот мимо прокатила, гордо приосанившись на классическом дамском велосипеде, старушка «божий одуванчик». Тоже длинное шерстяное пальто, на удивление, не представляющее велосипедным наездникам никакого неудобства своими развевающимися при движении полами, укрывающими седло и почти доходящими по длине до педалей. Крашеный блондин оригинальной наружности то ли художника, то ли пластического хирурга, явно никуда не спешит, размеренно пересекает мостовую по многократно пройденной им прежде наикратчайшей траектории, кажется, ничего не замечая, кроме носков своих «напомаженных» туфель. Воротник его пальто приподнят, в прорехе на шее белеет что-то кремовое шелковистое. Да уж, такого большого количества граждан в шерстяных пальто я давно уже не видела. Амстердам стал промежуточным пунктом моего путешествия и в прямом, и в переносном смыслах. Позади Киев с его массивными дубленками, кожаными пальто и натуральными меховыми шубами, давящими своей излишней напыщенностью, видимыми и подозреваемыми тяжестью и неудобством не только на плечи киевлян, но и на психику человека постороннего (ну, или почти постороннего) киевским правилам выбора верхней одежды. А холодная заснеженная Канада со всеми своими «медведицами» и «медвежатами» в пуховиках и куртках всех видов, сортов и цветов еще где-то там, далеко за океаном в семи часах очередного утомительного перелета. Что ж, нам остается только поблагодарить нашу лётную фортуну за возможность совершить это небольшое путешествие по Венеции севера ранним утром в первый день нового 2006 года.

Мой рассказ был бы, конечно, неполным и незаконченным, если бы я не упомянула о том, что, безусловно, характеризует любой город и горожан. Чем же гордятся сами жители Амстердама? У меня сложилось впечатление, что своими неоспоримыми достижениями и предметами гордости жители Амстердама считают демократичность общественного устройства и историю культуры города. Нет практически ни одного путеводителя по Амстердаму, в котором не упоминались бы имена ярких всемирно известных деятелей культуры и искусства, чьи судьбы так или иначе были связаны с Амстердамом. Горожане бережно хранят и широко рекламируют дом-музей, в котором жил Рембрандт, с гордостью напоминают о том, что великий философ Барух (Бенедикт) Спиноза был уроженцем Амстердама. Великолепные работы прославившегося на весь мир голландского художника Ван Гога широко представлены в музее Ван Гога. А жаждущие экзотики могут посетить музеи эротики и секса. Самые большие рекламные щиты отведены отнюдь не коммерческой рекламе, на них вывешены огромного размера плакаты, уведомляющие горожан и гостей Амстердама о тех или иных культурных мероприятиях или выставках, проходящих в городе. В заключение мне хотелось бы предложить вам, дорогие читатели, интересную статистику, которая не могла меня не заинтересовать, как математика по образованию.

Население – 1 514 050

Велосипеды – 600 000

Деревья – 220 000

Парки – 28

Трамваи – 232

Магазины – 10 334

Каналы – 165

Мосты – 1 218

Дома-лодки – 2 500

Театры и концертные залы – 55

Кафе и бары – 1 402

Рынки – 21

Кстати, о рынках. Кто не слышал о великолепном рынке цветов в Амстердаме? Но не все имели возможность посетить это пышущее яркими красками и непередаваемым смешением цветочных ароматов место. На одном из моих кадров и запечатлен цветочный рынок Амстердама.