В дом № 30 на улице Сентонж вошел аккуратный, хорошо одетый пожилой человек. Он медленно с большим трудом поднялся по лестнице на третий этаж и постучал в одну из квартир.

Ему открыл бледный худощавый молодой человек. Его холодные голубые глаза встретились с взглядом гостя.

— Вы мсье Робеспьер? — спросил старик. — Я не ошибся?

— Да, это я, проходите… А с кем я имею честь говорить?

— Мое имя Брион, простите, что отвлекаю вас от дел, но мне бы очень хотелось кое-что обсудить с вами…

— Да, я выслушаю вас. Только через полчаса мне нужно уходить, — предупредил Робеспьер. — Надеюсь, вам хватит этого времени?

— Вполне, не беспокойтесь, — ответил Брион. — Я пришел к вам в качестве просителя. Мне известны ваши успехи не только в политике, но и в расследовании преступлений…

— Вынужден вас разочаровать, мсье, но я уже не занимаюсь этим. У меня много иных забот…

— О! Я вас прекрасно понимаю! — закивал старик. — Но войдите в мое положение, у меня пропала дочь, ее никак не могут отыскать…

— Прошу прощения, — вежливо перебил Робеспьер. — Но с этим лучше справится полиция.

Брион пренебрежительно махнул рукой.

— Я подозреваю некоторых лиц в похищении, — сказал он. — Но никак не могу понять, кто именно из них похититель. Вы, я слышал, умеете уловить в словах скрытые тайны. Я прошу вас поговорить с подозреваемыми, а потом сообщить мне, кто, на ваш взгляд, является похитителем. Ох, я на вас очень надеюсь!

Робеспьеру стало жаль любящего отца, он решил сразу не отказывать ему и все обдумать.

— Сейчас я ничего точно сказать не могу, — ответил Максимильен. — Я напишу вам сегодня вечером. Прошу вас, оставьте свой адрес.

Лицо Бриона расплылось в улыбке.

— Я вам очень благодарен! — воскликнул он, пожимая руку Робеспьеру.

— Еще рано благодарить, мсье, — прохладно ответил депутат. — Поживем — увидим.

Сразу же после ухода Бриона, пришла Светлана Лемус, они с Робеспьером должны были вместе отправиться в Национальное собрание.

— Сегодня твои “друзья” должны будут дать свой ответ, — сказала она смеясь. — Они хорошо запомнили твою речь 14 июля. Ты просто разгромил их версию о похищении короля.

— Это было нетрудно. Весьма необдуманно с их стороны было выдвигать утверждения, что король был похищен против своей воли. Тут налицо заговор и вероломство.

— Это верно. А какая рожа была у Барнава, когда он понял, что эта идея лопнула! Хотя, это была не его мысль, а маркиза Лафайета.

— Думаю, он и его сторонники так просто не сдадутся, — сказал Робеспьер. — Это только начало сражения, их не так то просто победить.

— Возможно, ты прав. Кстати, как тебе моя статья о Лафайете?

Светлана недавно решила заняться написанием статей, и это у нее неплохо получилось. К тому же друзья всегда были рады дать ей необходимые сведение.

— Хорошо, но слишком резко, — сказал Робеспьер. — Ты писала эту статью в соавторстве с Жоржем. Не следовало записывать все, что он диктовал.

Светик пожала плечами.

— Ругательства я опустила, — сказала она. — Жорж Дантон мсье Лафайета терпеть не может, вот и отзывается о нем не очень красиво. Жорж обиделся на меня за то, что я вырезала половину его высказываний… Кстати, сейчас я пишу статью о тебе, о том, как ты победил своих противников. Ты же теперь у нас Неподкупный, которым восхищается вся Франция!

— Ладно, не преувеличивай!

— Я ничего не преувеличиваю… А как у тебя продвигаются отношения с Мадлен? Тебе удалось ее завоевать? Последнее время она стала благосклоннее к тебе относиться. Жаль только, что этот Барнав постоянно увивается около нее. Этот тип расположился поперек двух твоих дорог.

— Я не вижу в этом человеке реального соперника ни в политике, ни в любви, — ответил Робеспьер. — Прошу тебя, не будем об этом… У меня есть новость, уверен, она будет тебе интересна…

Он рассказал Лемус о визите Бриона.

— Макс, миленький, давай будем искать эту пропавшую дочь! — воскликнула девушка. — А то последнее время как-то скучно стало, почти ничего не происходит! А я так люблю приключения!

— Светик, — строго сказал Робеспьер, которому хорошо запомнилось последнее приключение девочки. — Ты ко всему слишком легкомысленно относишься. Пойми, у меня нет времени проводить расследование, вести допрос подозреваемых, собирать факты! Сейчас такие важные дела идут!

Девушка улыбнулась.

— Сбор фактов я беру на себя, — сказала она важно. — А тебе останется только подумать, и все!

— Ох, деточка, ты считаешь, что думать легко?

— Нет! Думать невыносимо и противно! Но ты же любишь думать!

Светлана так искренне и настойчиво уговаривала Робеспьера, что тот решился принять ее предложение. Он понимал, что отказать Светик в этом предприятии — значит поссориться с ней надолго. К тому же дело обещало быть неопасным и легким, а Светлана всегда блестяще справлялась со сбором фактов.

Антуан Барнав ожидал начала заседания, настроение депутата оставляло желать лучшего. Виной всему был Неподкупный, которого он считал личным врагом. Видному депутату Барнаву был неприятен этот выскочка из провинции, взявший верх в Якобинском клубе. Именно в этом клубе Барнав был когда-то единственным и неоспоримым лидером. Казалось совсем недавно он смеялся над Робеспьером, считал его дураком, завел роман с его возлюбленной. А сейчас вдруг все резко изменилось. Теперь великий Барнав, любимец женщин, лучший оратор Франции померк рядом с невзрачным арраским юристом.

— О! Мсье Барнав! — окликнула его Лемус, которая обожала дразнить этого типа.

У нее с Барнавом была взаимная неприязнь. В свое время они невзлюбили друг друга с первого взгляда.

— Что-то вы загрустили, — сказала Светлана. — Дела пошли неважно? Не расстраивайтесь, вы же не виноваты, что ничего не смыслите в политике.

Красавчик ничего не ответил. Только злость мелькнула в его глазах.

— Мои предсказания сбылись, — продолжала Светик, очаровательно улыбаясь. — Робеспьер быстро обошел вас, как в политике, так и в любви. В свое время вы его недооценили, а зря. Помните, вы прозвали Робеспьера “Арраской свечой”? Согласна, точное прозвище. Только вам эту свечу потушить не удалось!

— Что вы болтаете!? — возмутился Барнав, терпение которого лопнуло. — Я когда-нибудь до вас доберусь, глупая девчонка.

— Ну, не такая я глупая, как вы думаете. Кстати, вчера мой друг и Мадлен Ренар вместе ужинали. Делайте выводы, милый мой.

Барнав хотел было что-то ответить своей собеседнице, но звонок о начале заседания прервал его.

— Все уже заранее знают, что вы скажете! — закричала Лемус ему вслед. — Вы будете говорить о том, чтобы революция остановилась, что надо спасти монархию.

Светлана не ошиблась. Вся речь видного политика была направлена именно на это. В этот же день приняли декрет, в котором косвенно снималась вина с короля Людовика. К ответственности привлекались “похитители” короля в лице генерала Буйе, бежавшего за границу, а также других заговорщиков, найти которых теперь было невозможно.

Мсье Сенье уже несколько дней находился в Париже. Он прибыл со своей миссией, которую только недавно решился осуществить. Молодой человек чувствовал себя при этом очень виноватым.

— У меня нет другого выбора, — твердил он. — К тому же я ни чем не рискую. Это все ради моей невесты, милой Луизы. Она достойна лучшего!

Сенье попытался погрузиться в мечтания о новой роскошной жизни, но грохот со стороны улицы быстро вернул его в реальный мир. Молодой человек вздохнул и огляделся вокруг: ужасная комнатушка с закопченными стенами, развалившаяся мебель, маленькое грязное окошко — это гостиница, которую он смог себе позволить.

— Что тут раздумывать! — сказал Сенье. — Иначе, я все жизнь буду чувствовать себя виноватым перед Луизой.

Вечером Светлана Лемус направилась к мсье Бриону. Служанка впустила девочку без лишних расспросов и проводила в гостиную, где ее уже ждал хозяин.

Светлана пересказала Бриону о решении Робеспьера. Она заверила старика, что всегда с блеском справлялась с подобными заданиями друга.

— Что ж, — вздохнул Брион. — Раз мсье Робеспьеру так угодно…

— Это ваша дочь? — спросила Лемус, указав на портрет молодой девушки.

— Да это моя дорогая Стефани, правда, она мила?

Светлана согласилась. Девушка на портрете была просто мила. Ее нельзя было назвать красавицей. Открытое лицо Стефани не обладало яркими чертами, темные волосы были уложены в простую прическу. Внешне Стефани ни чем не отличалась от обычной парижанки. Это была девушка с довольно распространенным типом лица. Но для любящего отца она была единственной.

— Когда я смогу начать допрос подозреваемых? — Светлане не терпелось перейти к делу.

— Они через несколько минут начнут подходить по очереди, и вы сможете спокойно побеседовать с каждым, — сказал Брион. — А пока я бы хотел показать вам свой дом. Вам это интересно?

— Очень, мсье. Кстати, а при каких обстоятельствах исчезла ваша дочь?

— Это произошло два дня назад. Я решил выдать ее замуж, ей уже исполнилось девятнадцать. Главным для меня было то, чтобы моя девочка жила, ни в чем не нуждаясь. Я нашел ей знатного жениха, который как раз собирался жениться. Его имя Роне, он очень богат, у него даже связи в правительстве имеются. Я познакомил Стефани с ним, они даже побеседовали наедине. На следующее утро моя дочь исчезла.

— Хм… а этот мсье полюбил вашу дочь?

— Поначалу я думал, что да. Он живет недалеко, и часто видел Стефани, гуляющей по саду. Мне казалось, будто Роне влюбился в мою девочку. Потом я понял, что ошибся. Он хотел заключить с нами денежный союз.

— И вы были согласны? — в голосе Лемус звучал укор.

Брион виновато опустил голову.

— Поначалу я согласился… Но я бы никогда не стал заставлять Стефани насильно выходить замуж, даже если бы жених был до безумия влюблен в нее. Почему она не сказала мне, что этот брак вызвал у нее ужас. Обычно она делилась со мной своими переживаниями и чувствами. После встречи с Роне она не обмолвилась со мной ни словом, она сразу же отправилась спать.

Отец вздохнул.

— Она была такой послушной девочкой! Стефани ни разу не ослушалась меня. Конечно, не всё, что я требовал от моей дочери, нравилось ей, но она всегда выполняла мои просьбы.

— А у мадмуазель Стефани были на примете молодые люди?

— Да, она много времени проводила с мсье Леруа, очень хорошим молодым человеком. Пока этот юноша небогат, но он очень работящий и постепенно поправляет свои финансовые дела. Еще к нам часто наведывался мсье Лесот, сумасшедший художник. Его привела мадмуазель Ванель, эта дама обожает покровительствовать бездарностям, которых выдает за гениев. Мне кажется, что она любит этого ненормального. Лесот писал портрет моей девочки. Ох, такой жуткой мазни я еще не встречал. Он влюбился в Стефани и досаждал ей своей настырностью. Я даже не знал, как его отвадить. Мне было боязно, как бы моя дочь не влюбилась в этого полоумного живописца.

Мадлен Ренар встретилась с Барнавом для весьма серьезной беседы. Последние события волновали ее. Мадлен боялась перемен, которые могли значительно отразиться на ее владениях, которыми она обладала на правах аристократки. Она разочаровалась в Барнаве, который до селе успешно вел выгодную для нее политическую игру. Теперь он не мог справиться со своими противниками, набирающими силу с каждым днем.

Депутат начал разговор первым.

— Последнее время вы слишком благосклонно относитесь к Робеспьеру. Я слышал, вы с ним ужинали… Мне это не нравиться… Я догадываюсь, какие у вас с ним отношения! Вы опять стали его любовницей!

— Приберегите сии слова для вашей жены! — перебила его Мадлен. — Меня не волнует, что вам нравиться! Я больше думаю о том, как вы отвратительно работаете. С каждым разом ситуация становиться все менее благоприятной, а вы ничего не можете изменить! Робеспьер достоин большего уважения, хотя его политика противоположна моим личным интересам. Кстати, вы в курсе, что учинили кордельеры во главе с этим ужасным Дантоном? Они составили петицию об отстранении короля! Вы понимаете, чем это чревато?

Суровый тон Мадлен заставил Барнава позабыть о ревности.

— Одни кордельеры нам не опасны, — ответил он. — Дело будет гораздо серьезнее, если петицию поддержат в Якобинском клубе. А этого не будет!

Ренар расхохоталась.

— Вы планируете помешать этому? Неужели вам до сих пор не ясно, что в этом клубе вас давно не замечают! Там все слушают только Робеспьера! Все зависит от него. А как поведет себя этот человек, даже я не могу предположить, хотя знаю его с юности.

— Мадлен, вы разбиваете мне сердце! — Барнав попытался перевести разговор на другую тему. — Выходит, вы меня никогда не любили!

Большие серые глаза Ренар гневно блеснули.

— Хватит! Оно у вас продажное, как душа! Вы любому продадите себя за деньги. Думаете, я не знаю, что вы служите двору и встречаетесь с королевой? Когда вас назначили сопровождать беглецов королевской крови назад в Париж, вы прямо-таки расстилались перед Марией-Антуанеттой. Эта мадам тоже пустила в ход все свое кокетство. Не знаю, кто из вас кого соблазнял, но зрелище было весьма любопытным. Жаль, я не видела. И после этого вы смеете клясться мне в любви!

— Это клевета!

— Оставьте меня! — перебила Мадлен. — Не показывайтесь мне на глаза до тех пор пока не решите проблему с петицией. Я заплатила вам двадцать тысяч, так что будьте добры их отработать! Лишь потом я послушаю ваше любовное вранье, если у меня будет хорошее настроение.

Первым к Бриону прибыл мсье Патрик Леруа. Светик, припомнив слова хозяина, отметила, что он вполне мог похитить девушку, при чем с ее согласия.

Светлана с интересом изучила подозреваемого. Вроде бы ничем непримечательный человек, но довольно приятный. Хотя, слишком серьезный и настороженный.

— Мне бы хотелось поговорить с вами об исчезновении мадмуазель Стефани, — начала Лемус.

— Я могу узнать, почему вас это заинтересовало? — спросил Леруа.

— Для моей книги, — произнесла девушка заранее подготовленную ложь. — У меня там фигурирует похищение.

Молодой человек окинул ее недоверчивым взглядом.

— Я очень люблю Стефани, — начал он. — Но ее отец против нашего брака. Он считает меня недостаточно богатым. Хотя, я не бедствую, и смогу обеспечить любимой достойную жизнь.

— Как вы думаете, кто мог похитить мадмуазель Брион?

— Не знаю… но мне почему-то кажется, что это сделал мсье Лесот.

— Почему? — поинтересовалась Светик.

— Он полюбил в Стефани, а она его отвергла.

— Гм… это не повод для похищения.

— Понимаете, этот тип не совсем нормальный, он какой-то нервный и непредсказуемый. От него можно всего ожидать. На месте полиции я бы занялся именно им. Но все почему-то решили, что я похитил Стефани и где-то ее спрятал. Вот дурачье!

Леруа говорил спокойно, но в его голосе проскальзывали нотки волнения.

На этом их беседа завершилась. Мсье Брион увлек гостя за собой, чтобы тот не помешал беседе Светик с мсье Лесотом, который должен был придти с минуты на минуту.

Мсье Лесот старался не смотреть в глаза собеседнице, он нервно теребил платок в руках, говорил неразборчиво и нервно.

— Я не знаю, что случилось со Стефани, — упрямо твердил он. — Я ничего не знаю.

— Как вы думаете, кто мог совершить это похищение? — спросила Лемус.

— Я же вам сказал, что ничего не знаю.

Он поднял глаза на Светик, в которых мелькнула злость. Девушка испугалась, ей показалось, что Лесот хочет вцепиться ей в горло.

— Но вы любите мадмуазель Стефани, — быстро сменила она тему разговора.

Лицо молодого человека разгладилось.

— Очень, — произнес он с улыбкой. — Я буду ждать Стефани, надеюсь, она скоро найдется. Жаль, что она боится и избегает меня.

Светлану это не удивило, ей и самой хотелось побыстрее прекратить беседу с этим человеком. К счастью, мсье Брион опять ее выручил.

Лемус облегченно вздохнула. От этого типа всего можно ожидать.

Она задумалась: “Этого ненормального любит какая-то женщина. Ее зовут Беатрис Ванель. Интересно, что это за особа, и чем ее привлек Лесот. Мсье Брион зачислил ее в ряд подозреваемых, она могла совершить похищение, чтобы освободить своего любимого из сетей Стефани. Если это предположение верно, то жизнь девушки в опасности. Влюбленная женщина не щадит соперниц”.

Мысли Светланы были прерваны приходом мадмуазель Ванель. Это была довольно симпатичная женщина, высокая, статная. Со Светик она согласилась поговорить, хотя и без особого удовольствия.

— Бедный мсье Лесот очень любит эту девушку, — вздохнула она. — Не понимаю, почему? Стефани так жестоко с ним обошлась, так ранила его. А Лесот и так слаб и чувствителен.

— Вы помогаете ему?

— Да, конечно, таким людям всегда нужен покровитель, который обязан оберегать их. Иначе, они могут погибнуть.

— Скорее всего она сбежала с любовником, с этим Леруа , — с презрением произнесла Ванель.

— Вам он не нравиться?

— Еще бы! Этот тип слишком уж правильный. Он все привык рассчитывать, никогда не полагается на чувства и сердце. К тому же он честный до безобразия. Я не люблю таких людей. Другое дело Лесот, у него тонкая внимательная душа.

— Хм… он художник, не так ли?

— О, да! Его картины гениальны. Но, увы, его мало кто понимает. Бедняжка Лесот так раним. Но я поддерживаю мальчика, мне удалось устроить выставку его работ. Советую вам посетить ее, вам понравиться.

— Да, конечно, я обязательно приду, — ответила девушка, сразу же пожалев о наскоро данном обещании.

Жорж-Жак Дантон настоятельно уговаривал Робеспьера поддержать петицию об отстранении короля-изменника.

— Ты только подумай, — говорил он, — у нас всех появился шанс разом прихлопнуть всю королевскую шайку. Один наш клуб кордельеров бессилен, но если твой якобинский клуб нас поддержит, мы победим.

— Ты мне это твердишь уже третий раз! — перебил Дантон. — Но если не пойти на этот шаг сейчас, будет ли у нас потом другая возможность? У этих сволочей хватит наглости восстановить монархию.

— Тут я с тобой согласен. Бездействие опасно. Завтра утром в клубе я сообщу о своем решении.

Дантон протянул руку Робеспьеру.

— Надеюсь, оно будет в нашу пользу.

Спускаясь по лестнице, Жорж столкнулся с Мадлен Ренар.

— О! Красотка Мадлен! — воскликнул он удивленно. — Какими судьбами!

— Не называй меня так, — зло перебила Ренар.

— Раньше тебе это нравилась. Ох, тогда ты была такой милой доброй куколкой.

— Слащавой дурой я была! А ты, зато, не изменился, такой же нахал и пьяница. Заработал себе известность дебошами!

Дантон загоготал громким раскатистым смехом, который эхом разнесся по подъезду.

— Догадываюсь, зачем ты пожаловала, — сказал он. — Хочешь уговорить Робеспьера не поддерживать нашу петицию. Посмотрим, оправдывает ли он прозвище Неподкупный. Не знаю, смог бы я устоять перед такой красоткой как ты…

Дантон нахально обнял Мадлен. В ответ она больно наступила ему на ногу каблуком. Жорж ругнулся и выпустил даму. Освободившись от Дантона, Ренар, бросила несколько злобных слов в его адрес, и поспешила наверх по лестнице.

— Какой ангелочек, — вздохнул Жорж, — а как некрасиво выражается… Хм, похоже, мои шансы на то, что Робеспьер поддержит петицию падают.

Мадлен Ренар была довольна впечатлением, которое она произвела на Неподкупного своим визитом. Она решила сразу же пойти в наступление. Последовали объятия, поцелуи, ласковые слова.

— Ох, Макс, — вздохнула Ренар. — У меня к вам большая просьба.

— Я вас слушаю, дорогая, — ответил Робеспьер, обнимая ее.

— Надеюсь, вы не будете поддерживать петицию кордельеров.

Мадлен, не дожидаясь ответа, поцеловала его, но Робеспьер прервал поцелуй.

— Вы только за этим пожаловали? — спросил он монотонно.

— Нет… я…

Робеспьер взял ее за плечи и внимательно посмотрел в глаза. Мадлен не выдержала этого пристального взгляда, пронзающего как стальной клинок. Она опустила глаза.

— Вы тоже изменились! — сказала Мадлен. — Вы стали каким-то ледяным. Мне кажется, что в вас умерли все чувства!

— Может, это и так. Перейдем к делу, вы хотите, чтобы я не поддерживал петицию. Увы, я уже принял противоположное решение.

Ренар испустила тяжкий вздох.

— Неужели вы не сделаете это ради меня? — спросила она. — Вы меня уже не любите?

— Я люблю вас, Мадлен. Но я никогда не смешиваю личные чувства и политику. Простите меня, дорогая, но иначе нельзя. И очень прошу вас, не предъявляйте мне ультиматумов. Я готов пожертвовать своими личными чувствами ради Франции.

Ренар стояла, как громом пораженная, она впервые получила отказ от Робеспьера. Мадлен еще раз убедилась в том, что теперь перед ней совсем другой человек, не тот, что был раньше.

— Что ж, как вам будет угодно! — сказала она зло. — Потом вы пожалеете об этом. Я хотела как лучше для вас, а вы отказались. Отныне мы враги! Я объявляю вам войну!

С этими словами она ушла, нарочно громко хлопнув дверью. Ее охватывала злоба, обида и какая-то грусть. Мадлен даже не догадывалась, как трудно было Робеспьеру отказать ей, и какую боль причинили ему ее слова.

Печальные размышления Неподкупного прервал визит Светик. Она гордо преподнесла плоды своих трудов. Робеспьер внимательно просмотрел ее записи. Ему надо было как-то отвлечься от разговора с Ренар, и он не хотел, чтобы Светлана догадалась о его переживаниях.

— Любопытная картина, — сказал Неподкупный. — Подозреваемая публика весьма разнообразна.

— И кто из них больше всего похож на похитителя? — спросила Светик.

— Трудно сказать… Мсье Леруа любит все продумать и действовать наверняка, вряд ли он мог решиться на похищение. Но, возможно, он составил четкий план, чтобы выкрасть любимую из отчего дома и тайно обвенчаться с ней. Тогда нам остается только ждать, когда Леруа и мадмуазель Брион предстанут перед отцом с повинной. Дай бог, чтобы это было так. В этом случае жизни девушки ничего не угрожает. Куда сложнее обстоит дело, если тут замешан мсье Лесот. Человек, считающий себя непризнанным гением и обиженный на весь мир очень опасен. Эти люди любят, когда о них заботятся, когда их опекают и восхищаются их талантом, который чаще всего отсутствует. Они очень жестоки и хотят получить все. Обычно у них неустойчивая психика. Лесот типичный пример такого человека.

— А мадмуазель Ванель?

— Эта дама любит покровительствовать и охранять. Женщины ее типа выбирают обиженных жизнью людей, которых считают гениями и всеми силами стараются помочь им. Обычно они руководствуются жалостью, но эта жалость часто переходит в любовь. Ванель могла совершить похищение по двум причинам. Первая, из-за желания устроить личное счастье своего подопечного. Вторая, чтобы устранить соперницу. Результат тут может быть весьма печальный.

— Я тоже так думаю.

— А что представляет собой мадмуазель Брион? — спросил Робеспьер.

— Отец расхваливал ее.

— Это понятно, родители в роковые моменты помнят только хорошее в своих детях.

— Он говорил, что Стефани очень хорошая девочка. Она никогда не хотела его огорчать, всегда и во всем была послушна. Ох, опять я говорю “была”…

— Хм… странно, чтобы такая девушка решилась на побег, — произнес Робеспьер удивленно. — Я больше склоняюсь к версии, что ее похитили насильно. А ты виделась с мсье Роне?

— Еще нет. Но я обязательно загляну к этому человеку, вдруг Стефани что-то рассказала ему.

Мсье Роне был чем-то встревожен. Светик решила, что с ним случилось что-то малоприятное, и не ошиблась.

— Исчезла горничная Жюли Дюбуа, — сказал Роне мрачно. — Ума не приложу, что могло статься с этой девицей.

— Когда это произошло? — поинтересовалась Лемус.

— Сегодня… мне кажется, что в этом виноват тот парень, который писал ей письма. Мне сразу показалось подозрительным ее частые исчезновения из дому в последнее время.

Светлана хотела было побольше расспросить об исчезнувшей горничной, но, вспомнив о своем деле, перевела разговор на нужную тему.

— Мне надо поговорить с вами о мадмуазель Брион, — начала девушка. — Вы хотели на ней жениться?

— Да, я собирался заключить денежный союз с ее отцом, который решил скрепить браком. Не буду лукавить, я не любил эту девушку. Будь она хоть уродина, я бы все рано женился на ней.

— А если она была против этого брака? — спросила Светлана сурово.

— Я ее не принуждал. Во время нашей беседы мадмуазель Брион сказала, что не хочет выходить за меня замуж, и отец не будет ее заставлять. Я с ней не спорил и сказал, что настаивать не буду. Мне бы не хотелось тащить девушку под венец силой. Богатых невест и так предостаточно.

— Выходит, вы оба решили, что свадьбы не будет? — удивленно спросила Лемус.

— Да, именно так. Удивляюсь, зачем она решила с кем-то бежать. Может, отец не захотел, чтобы она вышла замуж за любимого человека.

— Может быть, — вздохнула Светик. — Спасибо, что согласились поговорить со мной.

Маркиз Лафайет был очень обеспокоен. Первый министр, который считал себя фактическим правителем Франции, начал понимать, что теряет свое влияние. Его появление не вызывало возгласов восхищение, как раньше, а насмешливые и злые статьи о нем выходили почти ежедневно. Он понимал, что надо срочно что-то предпринять, чтобы окончательно не утратить свое могущество. Бегство короля еще больше поставило под угрозу его политическое положение.

Лафайет пригласил председателя Собрания Ламета, мэра Байи и депутата Барнава для совещания.

— Как вы понимаете, падение монархии нам не выгодно, — сказал Лафайет. — Мы должны действовать.

— Мы с вами целиком согласны, — кивнул Байи. — Но принять решение не так-то просто.

— Вы ошибаетесь, — перебил его Ламет. — Все очень просто. Ведь у нас есть неограниченная власть!

— Да, — согласился Барнав. — Нужно только ею правильно воспользоваться.

— Нам достаточно издать закон, — сказал Ламет. — И все будет в наших руках.

Председатель собрания предложил свой план, осуществить который было решено на следующий день.

16 июля сбылось то, чего опасался Робеспьер. Собрание издало декрет, реабилитирующий короля. Именно об этом документе шла речь на совещании в клубе Якобинцев. Светлана пришла к окончанию заседания, чтобы повидать друга. Она быстро отыскала Робеспьера, который что-то обсуждал с депутатом Петионом, одним из влиятельных якобинцев. Лица их были серьезными и мрачными.

— Что-то случилось? — спросила девушка.

— Да, Светик, — ответил Робеспьер. — Ты слышала про новый закон правительства?

— Мне говорили об этом.

— Пользуясь этим законом, правительство может в любой момент объявить петицию мятежным актом, а всех, кто имел к ней отношение заговорщиками. Ведь оспаривание законов считается антиправительственным заговором, который они имеют право покарать. Я говорю это как законовед.

— Да, — сказала Светлана. — В юриспруденции тебе равных нет.

— Мы обсуждаем, как поступить дальше, — сказал Петион. — Макс предложил приостановить выпуск петиции.

— Правильно! — одобрила Лемус. — Это и есть нужное решение.

— Все не так просто, друзья, — сказал Неподкупный. — Я опасаюсь, что уже слишком поздно помешать выходу этого акта. К тому же не мы его создавали, значит, не нам его отменять. Единственное, что мы можем сделать, это просто выйти из игры.

— М-да, лучше не рисковать, — сказала Светик. — А завтра на Марсовом поле намечен праздник федерации, как в прошлом году! На этом празднике представят петицию на подпись народу. Будут танцы, концерт, фейерверк, я обязательно приду.

— А вот этого делать не надо! — строго сказал Робеспьер. — Одному богу известно, какой шаг предпримут господа законодатели.

— Ох, ну не перестреляют же они нас. В худшем случае придет парочка пьяных полицейских и разгонит публику. Не такие уж свиньи эти правители.

— А мне кажется, что именно такие. В любом случае, не ходи на этот праздник!

— Ладно, раз ты так хочешь. Кстати, ты поссорился с Мадлен из-за петиции? Не отпирайся, это так. Теперь ты можешь пойти к ней и сказать, что передумал, она сразу же простит тебя. Все равно ты отказался от поддержки этого документа. Наговори ей, что сделал это ради нее, ей приятно будет.

Петион отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Робеспьер удивленно посмотрел на девочку. Ход ее мыслей всегда поражал Неподкупного.

17 июля 1791 года на Марсовом поле состоялся праздник, на который пришло более шести тысяч человек. Именно на этом празднике кордельерами была предложена петиция об отстранении короля-изменника, которую согласились подписать собравшиеся.

В атмосферу праздника все окунулись быстро. Танцы, веселая музыка, песни заставили позабыть о печалях. Люди, соскучившиеся по веселью, радовались жизни. Будущее рисовалось яркими красками. Невозможно было предположить, что этот красочный праздничный денек станет для многих последним. Разве мог кто-нибудь во время беззаботного веселья подумать о смерти.

Никто не знал о том, что в полдень Ламет послал людей разведать настроение толпы, и был удовлетворен ее спокойствием и весельем. Можно было действовать, не опасаясь ответных ударов. В половине второго Ламет дал распоряжение применить силу против безоружных людей. В пять часов Совет постановил ввести в действие военный закон. Через несколько минут мэр Байи через офицеров отдал приказы гвардейцам, собравшимся на Гревской площади.

Осуществление кровавого предприятия началось.

Возглавил гвардейцев сам Лафайет, он скакал на белой лошади впереди колонны с отважным видом. Отряд под его предводительством направился к Марсовому полю.

Солдаты приступили к осуществлению приказов. Быстро были заняты проходы и окружена площадь. Этого было достаточно, чтобы посеять панику. Камни полетели в гвардейцев. В ответ раздались залпы. Истратив порох и пули, гвардейцы пустили в ход сабли. Смерть окутала Марсово поле, где совсем недавно царила радость жизни.

К наступлению вечера все стихло. Гвардейцы, довольные легкой победой, промаршировали по улице Сент-Оноре, грозя оружием перепуганным прохожим. Они направлялись к клубу Якобинцев, ругая его лидеров так, что небу становилось жарко. Были даже предложение взорвать здание.

В это время завершилось заседание клуба. Солдаты встречали депутатов отборной руганью и издевательскими шутками.

— Не понимаю, Макс, — твердила Светик, выходя на улицу. — Зачем сегодня ты пригласил меня на заседание? Скука была смертная, я даже заснула. Обычно ты приглашал меня, когда намечалась драка, на словах, разумеется.

Неподкупный кивнул в сторону людей, окруживших клуб. С его появлением на пороге поток ругательств и угроз вспыхнул с новой силой.

— Теперь ты понимаешь меня? Вряд ли бы ты осталась дома, а мне не хочется, чтобы ты столкнулась с новыми приключениями.

— М-да, ты прав…

Робеспьер и Светлана спокойно, как бы не замечая злобную толпу, перешли улицу.

— Тебе до дома будет трудно добраться, — сказала Светик. — Может, зайдем ко мне?

— Простите, — окликнул их какой-то человек.

Это был мсье Дюпле, состоятельный и работящий буржуа. Благодаря кропотливым трудам его столярное дело процветало. Мебель компании Дюпле по праву считалась одной из лучших в Париже. Однако из-за простецкого вида в Дюпле невозможно было угадать богача.

— Здравствуйте, — вежливо сказала Светик. — Это мой сосед мэтр Дюпле, — представила она столяра.

— Мсье Робеспьер окажет мне большую честь, если переждет это неспокойное время у меня, — предложил Дюпле. — И вас, мадмуазель, я приглашаю. У нас как раз скоро ужин.

Друзья согласились, гвардейцы в любой момент могли приступить к выполнению своих угроз.

Первой гостей встретила младшая дочь Дюпле, светленькая веселая девушка-подросток. Она по-детски обрадовалась, когда узнала, что к ним пожаловал такой известный человек. Девочку звали Лизетта, она была подругой Светик, и постоянным читателем ее книг. Она также обожала рассказы Светланы о ее приключениях и жалела, что такого ни разу не случалось с ней.

— Как интересно! — воскликнула Лизетта. — Теперь я знакома с двумя знаменитостями! Мсье Робеспьер, а мне Светик о вас много чего наговорила! А это правда, что однажды давным-давно вас чуть не убили? А вы мне расскажете про какое-нибудь убийство? А я вам расскажу о себе.

Она усадила гостя в кресло и продолжила тараторить. Лизетта за несколько минут рассказала Робеспьеру о своей школе, о злой учительнице, о своем младшем брате Морисе, о трех сестрах и родителях.

Болтовню девочки прервала ее старшая сестра Элеонора.

— О, Элеонора, ты знаешь, кто к нам пожаловал? — спросила ее Лизетта. — Это же мсье Робеспьер!

Элеонора была полной противоположностью хохотушке Елизавете. Она была строгой и рассудительной. У этой девушки отсутствовало чувство юмора, шуток она вообще не понимала. Младшей сестре частенько делала замечание за плохое поведение. Светлану Лемус Элеонора не очень любила и считала, что она дурно влияет на Лизетту.

В этот раз она, как обычно, собиралась отчитать сестру, чтобы та, наконец, перестала приставать к незнакомым людям со всякой чепухой… но не смогла. Элеонора уставилась на Робеспьера круглыми глазами и сбивчиво представилась.

— Я очень счастлива, мсье, видеть вас в нашем доме, — сказала она. — Надеюсь, вам у нас понравиться … Ох, простите, я должна накрыть на стол… Елизавета, помоги мне!

Элеонора пулей вылетела из гостиной. Лизетта нехотя поплелась за ней, гадая, почему в этот сестра она не сделала ей замечание.

Когда девушки ушли, Светлана рассмеялась.

— Тебе понравилась Элеонора? — спросила она друга.

— Да, красивая брюнетка, — бесстрастно ответил Робеспьер.

— А ты произвел на нее хорошее впечатление! Она покраснела, бедняжка. Скажу прямо, она давно восхищается тобой. Эта девушка влюбилась в тебя, когда однажды увидела на трибуне…

— Светлана, милая, не болтай глупости! — строго сказал Неподкупный.

Лемус не успела возразить другу. На пороге появилась мадам Дюпле, приятная полная женщина, и пригласила гостей ужинать.

За разговорами пролетел вечер. Основной темой стали события прошедшего дня. Беседа получилась довольно печальной. Напрасно все пытались сметить тему, через какое-то время грустные размышления давали о себе знать.

— Как это все ужасно! — вздыхала Светик. — Подумать только, там могла быть я! Макс, завтра ты этим свиньям все выскажешь!

— Увы, — вздохнул Робеспьер. — Они с нетерпением ждут, что мы начнем выдвигать свои протесты. Им только это и нужно, чтобы разделаться с нами. Я считаю, что лучше повременить, но потом я им все припомню. Вы все, наверное, посчитаете такой ход трусостью?

— Нет, мы вас хорошо понимаем, — сказал мсье Дюпле. — Предпринимать сейчас резкие шаги бесполезно и опасно. Я слышал, что могут начаться аресты, уже подписаны приказы о закрытии многих газет.

— Ох, опять мы вернулись к этой теме! — вздохнула мадам Дюпле.

Все опять погрузились в молчание. Первой опомнилась Элеонора.

— Папа, ты что-то хотел предложить нашему гостю, — напомнила она.

— Да, новый гарнитур со скидкой, — вяло пошутила Светик.

Элеонора обиженно надулась, Лизетта и ее брат Морис захихикали. Остальные встретили шутку с легкими улыбками.

— Нет, кое-что получше, — сказал столяр. — Мы настоятельно просим вас, мсье Робеспьер, остаться у нас в доме. У нас есть хорошая светлая комната, которую можем вам недорого сдать. Все мы будем очень рады, если вы согласитесь!

— Хорошая идея! — добрила Лемус. — Макс, ты как раз собирался сменить квартиру. Район Марэ явно не подходит для такого видного политика как ты. А здесь в центре тебе будет удобно. К тому же Дюпле очень хорошие люди… а еще мы с тобой станем соседями!

Робеспьера немного обескуражило это предложение. Он попросил времени подумать. На этом беседа завершилась. Все разошлись спать.

На следующий день Светик направилась к мсье Бриону. Она заметила, что он еще больше постарел и был сильно расстроен. Девушка решила, что вчерашняя трагедия сильно тронула его.

— Я получил сообщение, что на Марсовом поле после расстрела нашли тело моей дочери, — сказал он. — На ней такое же платье, в котором она убежала и браслет…

Лемус ахнула.

— Но я не верю, что это она! — продолжал Брион. — Сейчас портные и ювелиры частенько выпускают одинаковые вещи. Мое сердце чувствует, что моя девочка жива!

— Дай бог, чтоб это было так, — вздохнула Светлана.

— Вечером сюда привезут ее тело. Мне стоит только убедиться, что это не Стефани.

“Бедный старый человек, — подумала Лемус, — тешит себя надеждой, что его дочь жива. Какой удар его ждет вечером, когда он узнает, что Стефани мертва. Но, возможно, он прав. Могла погибнуть другая девушка”

— Мне нужно принять лекарство, — сказал Брион. — Оно в том шкафчике, подайте, пожалуйста.

Светик заметила, что лицо человека побледнело, и он начал задыхаться. Девушка открыла шкафчик и протянула Бриону небольшую склянку, на которую он указал.

— Спасибо, дитя, — поблагодарил старик.

Брион достал одну пилюлю и проглотил. Но ему не полегчало, наоборот стало хуже. Он упал на пол. Светлана побежала звать на помощь слуг. Прибежал секретарь. Он нагнулся над телом мсье и печально произнес, что Брион скончался.

Лемус растерялась. Она хотела расспросить слуг о лекарстве, о докторе, который его прописал, о тех, кто недавно был у Бриона. Но язык ее не слушался. Светлана могла только пролепетать “до свидания” и уйти.

По дороге ей встретилась Мадлен. У нее был взволнованный взгляд и красные круги вокруг глаз. Такой надменную красотку Светик еще не видела.

— Что с Робеспьером? — спросила она Лемус. — Он жив?

Светлана немного опешила от этого вопроса. Она никак не ожидала, что эту женщину волнует судьба Неподкупного.

— Да, — ответила девушка. — Он жив здоров.

Ренар радостно воскликнула, но тут же спохватилась.

— Ему повезло, — сказал она холодно.

— Между прочим, петицию он отменил ради вас! — добавила Светик с улыбкой. — Ждите его визита.

Мадлен что-то зло пробормотала и почти бегом поспешила по улице.

Робеспьер встал рано утром, он решил посетить заседание Совета. Настроение было мрачным, ему казалось, что удача опять отступила от него. Он думал не только о политике, но и о Мадлен. Надо бы с ней помириться. Но как? Его размышления прервала Элеонора. Она несмело вошла в комнату, держа в руках поднос с кофе.

— Вы уже встали? — удивилась она. — А я вам кофе принесла.

— Благодарю, — вежливо ответил Робеспьер, который не ожидал подобной заботы. — Не стоило так утруждать себя…

— Ох, пустяки… Вы слишком переутомляетесь, — сказала Элеонора, протягивая дымящуюся чашку. — Нельзя же так. Вам надо отдохнуть. Лучше бы вам никуда не ходить сегодня.

— Увы, мадмуазель, я не могу, — улыбнулся Робеспьер. — Я должен идти на заседание.

— Не позавтракав? Вам обязательно нужно позавтракать, чтобы восстановить силы! Голодным я вас не выпущу.

Неподкупному оставалось только покориться. Ему не хотелось обидеть добрую заботливую девушку.

Когда он ушел, Елизавета и Виктория, старшая сестра, начали судачить о нем. Девушкам очень понравился Робеспьер, и они надеялись, что он к ним переселиться. Элеоноре от их болтовни стало неуютно.

— Меня беспокоит самочувствие нашего гостя, — сказала она. — Морис, чья комната смежная, говорил мне, что мсье Робеспьер плохо спал, стонал.

— Странно, — сказала Виктория. — За завтраком он выглядел таким подтянутым, а вовсе не заспанным.

— Наверное, ему просто приснился кошмар, — предположила Лизетта.

Элеонора махнула рукой и вышла.

— Если Робеспьер переедет к нам, это будет замечательно! — сказала Елизавета. — Я заметила, в его присутствии Элеонора меня не ругает!

Светик отыскала своего друга в клубе. Он рассказал ей о выступлении Барнава и Байи.

— Они посмеивались над жертвами расстрела, поздравляли друг друга с победой. Это было отвратительное зрелище, смотреть на которое особенно больно, когда ничего не можешь сделать. Эти люди основали свой клуб в Фейянском монастыре, и теперь называют себя фейянами.

К ним подошли Жорж с Камиллом Демуленом. Журналист был в крайне расстроенных чувствах, так как была закрыта его газета.

— Мерзость какая! — воскликнул Дантон. — То, что учинил этот рыжий мужеложник Лафайет, ни в какие ворота не лезет. Безоружных людей поубивать! Что б ему!

— Жорж, тебе лучше уехать, — сказал Робеспьер. — Тебя могу привлечь к ответственности, как инициатора заговора.

— Да, именно это я и собираюсь сделать. Камилл, хватит хныкать! — прикрикнул он на приятеля.

— Они закрыли мою газету! — вздыхал журналист. — Как они посмели!

— Не расстраивайся, — принялась утешать его Лемус. — Откроешь новую, надо только подождать.

Друзья высказали друг другу возмущение вчерашними событиями, подбодрили друг друга. Жорж сказал, что вечером уезжает. Камилл решил остаться в Париже.

— Умер? — удивленно переспросил Максимильен.

— Да, — кивнула девушка. — И, по-моему, его отравили… А его дочь оказалась одной из убитых на Марсовом поле.

Светлана пересказала историю своего визита к Бриону.

— Что ж, — сказал Макс. — Так как после недавних событий придется поубавить политическую активность, я могу заняться этим делом. Тут все слишком запутано, хотя на первый взгляд кажется простым.

— Именно, — кивнула Светик. — Это дело как раз для тебя. Поехали к Бриону!

В доме мсье Бриона слуги были очень расстроены смертью хозяина, который был так добр к ним. Все считали, что он умер от очередного приступа удушья, об отравлении никто не догадывался. Робеспьер решил им эту идею не подкидывать, и сначала во всем разобраться самому. Он взял с собой лекарство, которое принимал Брион и поинтересовался, кто должен будет опознать тело мадмуазель Брион.

— Это сделаю я и мсье Леруа, который был влюблен в мадмуазель Стефани, — сказал секретарь.

— Мы можем придти на опознание? — спросил Робеспьер.

— Да, конечно, вы же были другом нашего покойного господина.

— А кто теперь наследует его состояние?

— Никто. У мсье Бриона была только одна наследница.

Вечером состоялось опознание тела. Кроме мсье Леруа пришел мсье Лесот, мадмуазель Ванель и мсье Роне. Всхлипывающего художника трогательно утешала покровительница. Она запретила ему смотреть на труп, так как это могло ранить его нежную творческую натуру. Но Лесот все же ослушался ее и украдкой взглянул на тело. При виде огромной пулевой раны на лице девушки, художник вскрикнул и испугано прижался к Ванель.

— Это мадмуазель Брион, — сказал секретарь, бросив беглый взгляд труп. — Черные волосы… ее желтое платье… синие туфли, которые ей подарил мсье… браслет…

Следующим был Леруа.

— Это она, — коротко произнес он. — Бедная моя Стефани.

Лицо его было спокойным и бесстрастным, голос звучал ровно.

— Как я вижу, вы очень переживаете, — сказал Робеспьер, когда печальная церемония закончилась.

— Да, — коротко ответил Леруа. — Увы, эти королевские свиньи все сделали по закону. А закон не обойдешь.

— А вы бы рискнули преступить закон?

Леруа вздрогнул.

— Никогда, — твердо ответил он.

Их беседу прервал какой-то молодой человек, ворвавшийся в комнату. Он был взволнован и с большим трудом пытался скрыть свои чувства, однако, был полон решимости.

— Раз уж тут собрались друзья мсье Бриона, я бы хотел сделать заявление, — сказал он. — Мое имя Сенье… Дело в том, что я внебрачный сын этого мсье и сводный брат его дочери.

Собравшиеся испустили дружный возглас удивления.

Первым в себя пришел Роне.

— Я знаю его! — воскликнул он смеясь. — Этот тип недавно крупно проиграл мне в карты. Долг, кстати, до сих пор не вернул. М-да, у мертвого богача сразу же появляется сотня внебрачных детей.

— Верно, — согласилась Светик. — Мсье Сенье, вы можете подтвердить ваши слова?

— Да! — твердо ответил Сенье. — У меня есть письма Бриона моей матери и его перстень.

— Сначала надо проверить их подлинность, — сказал Роне.

— Все уже сделано. Я прибыл сюда, чтобы вступить в наследство. А теперь, очень прошу вас, покиньте мои владения.

Собравшиеся начали послушно расходиться, обмениваясь краткими репликами.

— Светик, я задержусь, — сказал Робеспьер девушке. — Не жди меня.

Уставшая за день Лемус не стала возражать. Ей хотелось одного: поскорее добраться до дома.

Робеспьер хотел кое-что сообщить Сенье. Он надеялся, что этот человек задумается и расскажет хоть что-то из того, что явно скрывает.

— Есть подозрения, будто мсье Брион был убит. Смерть его дочери мне тоже кажется не случайной, — сказал Неподкупный.

— Что вы хотите этим сказать!? — удивился Сенье.

— Только то, что у вас были самые веские мотивы устранить этих людей, — пояснил Робеспьер. — Вы подозреваетесь в убийстве.

— Это я давно понял и без вас.

— Что ж, похвально. А вы ничего мне не хотите рассказать?

— Нет, мне нечего рассказывать!

— Ох, опять придется все выяснять самому.

С этими словами Робеспьер покинул мсье Сенье.

Неподкупный решил переселиться в дом Дюпле. Он давно намеревался сменить квартиру, и данное предложение показалось ему подходящим.

До Сент-Оноре было недалеко, и он решил пройтись пешком по улочкам. Уже начало темнеть. Робеспьер шел, размышляя о политике, Мадлен и убийстве. Все это смешалось в один ком и не давало сосредоточиться. Он не заметил, что кто-то следует за ним.

Робеспьер вдруг почувствовал, как на его голову опустилось что-то тяжелое… все вокруг померкло…

Несколько минут Робеспьер пролежал без сознания на темной улочке. Придя в себя, он не сразу смог сообразить, что случилось. Голова болела ужасно. Опираясь о стены домов, Робеспьер добрался до дома №366. Он с большим трудом улыбнулся Элеоноре, которая открыла дверь. Девушка что-то весело рассказывала, но Неподкупный уже не слышал ее слов. Он добрел до кресла, тяжело опустился в него и вновь погрузился в забытьи.

Очнулся Робеспьер в кровати. Он увидел перепуганные лица, склонившиеся над ним.

— Думаю, все будет хорошо, — сказал какой-то пожилой человек, вероятно, доктор. — Ему надо просто отдохнуть.

— Макс, как ты себя чувствуешь? — спросила Светик, которой обо всем сообщила Лизетта.

— Хорошо, — ответил он.

— Ему лучше отдохнуть, — повторил доктор.

— Как скажете, мсье Субербиель, — согласилась Элеонора.

Все вышли из комнаты.

— Я думаю, это переутомление, — сказал доктор Светик. — Здесь главное — покой.

Девушка кивнула. Она была встревожена, ей казалось, что случилось что-то более серьезное.

На следующий день после обеда Светик пришла к другу. Элеонора нехотя впустила ее.

— Робеспьер хотел тебя видеть, — сказала она. — Не знаю, зачем.

Лемус не стала вдаваться в объяснения. Девушка, чуть не сбив с ног Элеонору, поспешила в комнату Макса. Светлана ожидала увидеть его, лежащим в кровати со страдальческим выражением лица, но ошиблась. Робеспьер уже был на ногах, хотя вид у него был болезненным.

— Мне кажется, что смерть мсье Бриона и его дочери, исчезновение горничной имеют какую-то связь, — сказал он Светик. — У меня есть кое-какие предположения…

— Какие? — поинтересовалась Лемус.

— Сейчас я не могу поделиться с тобой своими размышлениями, — сказал Робеспьер. — Подменить пилюли для бедняги Бриона мог каждый.

— Мне не нравиться этот наследник, свалившийся как снег на голову! — сказала Светлана. — По-моему, он самозванец.

— Я тоже так думал, но доказательства у него подлинные. Тем не менее, он мне не внушает доверия.

— Найти бы того парня, о котором говорил мсье Роне, — вздохнула девушка. — Этот тип ухаживал за Жюли Дюбуа, исчезнувшей горничной.

— Простите, что вмешиваюсь в вашу беседу, — робко начала Элеонора, которая не рискнула оставить Робеспьера наедине со Светланой. — Но я знакома с этой девушкой.

— Да!? — воскликнула Светик.

Мадмуазель Дюпле кивнула.

— Расскажите, пожалуйста, — попросил Робеспьер.

Элеонора покраснела и начала рассказ.

— Жюли Дюбуа приходила к нам в студию позировать. Ее привел один из наших художников. Она была его моделью, довольно хорошенькая девушка, но какая-то обыкновенная. Таких, как она, сотни!

— А как зовут этого художника? — поинтересовался Максимильен.

— Его фамилия Лесот.

Светик радостно вскрикнула.

— Все сходится! — она весело захлопала в ладоши.

— Большое спасибо, мадмуазель, — поблагодарил Робеспьер Элеонору. — Вы нам очень помогли!

— Не стоит благодарности, — пролепетала девушка. — Не стоит…

Светик показалось, что сейчас эта молодая особа упадет в обморок от счастья.

— А с мсье Лесотом вы хорошо знакомы? — задал Макс новый вопрос.

— Не очень, — ответила девушка. — Честно говоря, Лесот мне не нравиться. От него исходит какое-то безумие. Он слишком нервный и обидчивый, с ним очень тяжело разговаривать.

— Понятно… мне бы хотелось поговорить с мсье Лесотом и вашим мастером…

— Могу это устроить! — посмелев, воскликнула Элеонора. — Но как-нибудь потом, сейчас вам надо отдохнуть. К тому же вы не обедали, я сейчас принесу вам бульон.

— Благодарю, мадмуазель, но лучше будет, если я пообедаю вместе со всеми.

— Как вам будет угодно. Пойду помогу накрыть на стол.

— Странная девушка, — сказал Робеспьер Светик, когда мадмуазель Дюпле вышла из комнаты.

— Самая обычная, — твердо ответила Лемус. — Она просто влюблена в тебя по уши. Вот и прыгает вокруг тебя, как собачонка.

— Светик, не болтай глупости! — сурово перебил ее друг.

— Хорошо, Макс. Но повышенное внимание с ее стороны может быть вызвано только очень сильными чувствами. Ладно, не будем об этом! Теперь-то ты мне расскажешь, что случилось? Понимаю, ты все скрыл от этой курицы, но меня держать в неведении не надо.

— Светлана, не хорошо так говорить об этой девушке…

— Извини, больше не буду. Но что же произошло!?

Робеспьер все рассказал Лемус.

— Тебя хотели убить! — ахнула девушка.

— Не думаю, скорее всего, напугать.

— Хм… теперь я встану на сторону назойливой Элеоноры, тебе нельзя выходить из дому, — сказала Светлана. — И вообще, лучше полежать.

Неподкупный ничего не возразил, боли в затылке давали о себе знать. Он протянул Светик конверт и попросил передать его Мадлен.

На следующий день Элеонора согласилась проводить Робеспьера к мэтру Реньо, своему учителю в художественной студии. Этот мастер отзывался о своем подопечном Лесоте весьма грубо.

— Этот тип бездарность, — твердил он. — Его работы никуда не годятся. Анатомия ужасна, подбор цвета никуда не годится, объема нет. Понятия не имею, почему он возомнил себя гением! Стоит мне только высказать свои замечания о его картинах, Лесот сразу же закатывает истерику. Таких инцидентов у меня не было даже с самыми чувствительными девушками-художницами.

— А что вы его не вышвырнете, раз он такой плохой? — спросила Светик.

— Из-за мадмуазель Ванель, она покровительствует ему. Моя студия многим обязана этой женщине, и я не могу выгнать Лесота. Надеюсь, скоро она переключит свое внимание на кого-нибудь другого.

Лесот не хотел вести разговор. Но мэтр Реньо не обратил на его капризы никакого внимания, и художник сдался.

— С Жюли мы друзья, — сказал он. — Я любил ее рисовать, приводил в студию. Она очень хорошенькая девушка. Надеюсь, она жива. Жаль будет, если ее постигнет участь Стефани.

— У Жюли был возлюбленный? — поинтересовался Робеспьер.

— Не знаю, она мне ничего не рассказывала. Хотя… она говорила, что кто-то пишет ей любовные письма. Но кто это, она не знает. Этот поклонник возник у нее недавно. Жюли была уверена, что он знатный господин.

— Что-то подобное говорил мне хозяин Жюли, — вспомнила Светик.

Их беседу прервал визит мадмуазель Ванель.

— Вы отвлекаете живописца от работы! — сказала она сурово. — Этого нельзя делать ни в коем случае!

— Не волнуйтесь, мы уже уходим, — ответил Робеспьер.

— Прошу вас, не мучайте юношу вашими расспросами об убийствах! — добавила покровительница. — Он очень впечатлителен. Подобные беседы могут ранить творческого человека.

— Как она его опекает! — возмущенно сказала Светлана, когда они выходили из мастерской. — Прямо как мамаша.

— Это такой тип женщин, им обязательно надо кого-то опекать.

— Детей ей надо! — буркнула девушка. — Штук пять, не меньше.

— Они обычно предпочитают непризнанных гениев, которые чем-то сродни маленьким детям.

Вечером к Робеспьеру пришел доктор Субербиель, чтобы справиться о его здоровье. Неподкупный рассказал ему о мсье Брионе и попросил проверить пилюли на наличие яда.

— Эти пилюли ему дал я, — сказал Субербиель несколько обижено. — Никакого яда там не было!

— Простите, я не сомневаюсь в ваших врачебных умениях, — поспешил заверить его Робеспьер. — Просто мне кажется, что кто-то подменил ваши пилюли на ядовитые. Мне бы хотелось выяснить, правильны ли мои предположения.

— Ах, вот вы о чем! Конечно, я с удовольствием помогу вам. Вы узнаете результат сегодня же.

Мсье Роне никак не мог понять, почему Робеспьер заинтересовался его горничной. Однако без лишних вопросов согласился поговорить о ней.

— Самая обычная девушка, — сказал он. — Довольно симпатичная, правда, лишенная индивидуальности.

— Вы что-то говорили об ее ухажере? — поинтересовался Робеспьер.

— Да, ей кто-то писал письма, — кивнул Роне. — И эта девица постоянно куда-то ускользала. Я слышал, у нее было знакомство с каким-то художником. Мне с самого начала все это показалось подозрительным.

— Она давно получала эти письма?

— Нет, всего несколько дней.

— Как исчезла ваша горничная?

— Это произошло весьма неожиданно. У Жюли был выходной. Она должна была придти или в тот же день вечером или на другой день утром. Но эта девица так и не вернулась. Поначалу я злился, решил, что Жюли загуляла с этим парнем. Но когда ее не было весь день, мне это показалось странным. Скорее всего, она решила уехать с ним. Весьма безответственно, могла бы меня предупредить, чтобы я подыскал ей замену.

— Вы сообщили в полицию? — спросил Робеспьер.

— Собирался, но полицейские неохотно берут дела сбежавших служанок.

— Я могу взглянуть на ее письма?

— Да, конечно.

Роне позвал лакея и приказал принести письма. Вышколенный слуга быстро выполнил повеление хозяина.

— Она считала автора знатным человеком? — спросил Робеспьер, просматривая первое письмо.

— Не знаю. Я не из тех, кого волнуют проблемы слуг, хотя сейчас это модно. В наши дни многие хозяева с радостью ведут задушевные беседы с горничными и лакеями. Лично я этого не понимаю.

— Я вас спросил об этом, потому что письма написаны на плохой бумаге, на которой знатные люди не пишут. Однако мсье Лесот рассказал мне, что Жюли считала ухажера знатным мсье.

— Ох уж эти девицы! — проворчал Роне. — Забивают себе голову белибердой. А всякие нищие развратники этим пользуются!.. Ох, чуть не забыл у меня гора писем, на которые надо ответить…

Он взял одно их писем со столика.

— Простите, что отвлекли вас, — извинился Робеспьер. — Я могу взять письма вашей горничной?

— Да, конечно, берите. Они мне ни к чему.

— Благодарю.

Тут глаза Макса пали на конверт, который отложил Роне. Почерк показался ему знакомым. Робеспьер взял конверт. Он не ошибся, почерк писем служанке и почерк на конверте совпали. Автором письма был мсье Сенье.

— Ну, вот и готово! — радовалась Светик. — Убийца в ловушке!

— Не спеши, дорогая, — улыбнулся Робеспьер. — Для начала надо кое-что уточнить...

Наследник состояния Бриона был в хорошем расположении духа и с радостью принял Робеспьера. Сенье выглядел совсем иначе, чем раньше. Хороший костюм придал ему солидность и некоторую привлекательность.

— Для меня большая честь принимать в своем доме знаменитого Неподкупного! Жаль, что наша первая встреча состоялась в недружественной обстановке.

— Не беспокойтесь, мне нужен образец вашего почерка, — сказал Робеспьер. — Это важно для расследования.

— Вы все еще подозреваете меня? — с улыбкой спросил Сенье.

— Увы, — развела руками Светик.

— Что ж, вот черновик одного из моих писем…

— Большое спасибо, мсье, — поблагодарил Макс. — Больше мы вас не задержим.

— Может, подождете, скоро должна придти моя невеста. У нее красивое имя — Луиза Мюзи. Она приехала ко мне сегодня утром.

Робеспьер вежливо отказался.

— Как-нибудь в другой раз я обязательно навещу вас, чтобы познакомиться с мадмуазель Мюзи. Но сейчас, как это ни грустно, нам пора.

Луиза пришла сразу же после ухода Робеспьера.

— Кто эти двое, что заходили к нам? — спросила она. — Я подходила к дому и видела, как они вышли…

— Ты о ком, дорогая?

— О молодом человеке с девушкой.

— Они ведут расследование убийства, — нехотя ответил Сенье.

— Ох, Пьер, — вздохнула Луиза. — Мне все это не нравиться… У меня такое чувство, что эта роскошь принесет нам одни несчастья. Я чувствую какую-то опасность.

Сенье обнял ее.

— Это потому, дорогая, что ты не привыкла к такой жизни. Подумай сама, у тебя никогда не было такого дома, таких нарядов, тебе не приносили завтрак в спальню...

Луиза вздохнула.

— А я так хочу вернуться в нашу лавку. Дела у нас начали налаживаться…

— Не глупи, милая, — рассмеялся он. — Ты просто скучаешь по прошлому, это скоро пройдет. Через пару дней ты со смехом будешь вспоминать то, что хотела бросить такое богатство.

— Надеюсь, ты прав… просто у меня такое чувство, будто мы присвоили что-то чужое… А что за убийство расследуют эти люди?

Скрепя сердце, Сенье все рассказал невесте.

— Ну что там с почерками? — спросила Светик друга еще на улице.

— Эти письма написаны одним и тем же человеком, — сказал Робеспьер. — Выходит, Сенье писал письма горничной…

— Значит, он имеет прямое отношение к ее исчезновению! — воскликнула Лемус. — Надо бы его хорошенько потрясти.

— Еще рановато, милая. Надо подождать.

Девушка пожала плечами. Чего тут ждать? Но мнению друга она все же доверяла.

Им встретился доктор Субербиель, который уже проверил лекарство.

— Вы были правы, — сказал он, — кто-то подменил пилюли на ядовитые. Они вызывают смерть похожую на приступ от удушья…

Максимильен поблагодарил доктора за помощь. Тот в награду попросил подробнее рассказать о расследовании. Особенно Субербиеля заинтересовало убийство девушки. Он даже попросил описать рану от пули.

— В нее стреляли из пистолета, — твердо сказал доктор, выслушав рассказ. — Если бы пуля из ружья попала ей в лицо, то у бедняжки от лица ничего бы не осталось. Мне часто приходилось сталкиваться с огнестрельным ранением…

— Большое вам спасибо! — поблагодарил Максимильен. — Кажется, все понемногу начинает проясняться.

Элеонора Дюпле сообщила Робеспьеру, что какая-то девушка очень хочет с ним переговорить.

— Она представилась?

— Да, ее имя Луиза Мюзи.

— Знакомое имя, где-то я его слышал… Кажется, она невеста Сенье… Пусть войдет, я буду рад с ней побеседовать.

Перед Робеспьером предстала пухленькая, немного напуганная девушка.

— Я должна вам кое-что рассказать, — быстро произнесла она. — Понимаете, мой жених не тот за кого себя выдает…

— Вы хотите сказать, что он не наследник состояния Бриона?

— Да, именно это я хочу сказать. Он был знаком с одним человеком, который, умирая, поведал ему тайну… ну, что он внебрачный сын Бриона. Этот человек передал Пьеру доказательства и попросил съездить в Париж к отцу, передать ему весть о его смерти. Письма и перстень должны были подтвердить его слова… Но я не думала, что Пьер решиться на такой шаг! С тех пор, как я узнала о том, что он задумал, мне стало неспокойно. Я чувствую, к нам подкрадывается зло. А когда он рассказал об убийстве, мне стало еще страшнее. Я доверила вам нашу тайну, прошу вас, никому не говорите о том, что я вам рассказала. Пьер не знает о моем визите. Он так хочет, чтобы я была счастлива. Пьер пошел на этот обман ради меня.

Робеспьер внимательно выслушал девушку. Он понял, что она говорит правду.

— Спасибо, мадмуазель, — поблагодарил он ее. — Ваша откровенность очень ценна.

— А что нам делать? — спросила Луиза. — Мне страшно.

— Возвращайтесь домой и ничего не бойтесь. Думаю, спокойствие к вам скоро вернется.

— Вы говорите, как мой жених! — обиженно воскликнула она.

— Мадмуазель, я имел в виду то, что с тем неведомым, которого вы столь сильно боитесь, я разберусь.

— Ах, это было бы очень хорошо.

Светлана Лемус встретилась с мсье Роне вечером в Булонском лесу. Уже стемнело, люди разошлись по домам. В этот летний вечер было прохладно. Дул ветерок.

— Вы получили мое письмо? — спросила Светик, стараясь придать своему испуганному голосу насмешливое выражение.

— Да, мадмуазель, — ответил Роне спокойно. — Иначе я бы сюда не пришел.

— А у вас есть чувство юмора! — усмехнулась Лемус. — Вы понимаете, что я знаю все о ваших делишках. Вы убили бедную служанку, похитили мадмуазель Стефани, а потом убили мсье Бриона…

— Что вы болтаете!

— Я говорю правду. Вы прячете мадмуазель Брион в одном из ваших загородных домов. Вы любите эту девушку, и хотите таким способом заполучить ее!

Роне ничего не ответил, он внимательно смотрел на девочку. В темноте он не мог точно определить выражение ее лица.

“Что ей надо? — подумал он. — И откуда она это знает?”

— Что вам угодно, мадмуазель? — спросил Роне.

— Деньги, — ответила Лемус. — Для начала тридцать тысяч ливров. Даю вам время до завтра!

С этими словами она развернулась и зашагала прочь, чувствуя пристальный взгляд Роне. Светлане было жутко, она понимала, что этот тип хочет убить ее, и он может именно сейчас предпринять эту попытку. Эти несколько мгновений показались Лемус вечностью. Девушке казалось, что за ней крадется смерть, готовая в любой момент схватить ее. Чувства не обманывали. Роне достал пистолет и прицелился в спину Светик. Еще мгновение, и он спустил бы курок, но чьи-то крепкие руки схватили его за запястье. Он выронил пистолет.

Вспыхнули факелы. Роне увидел, что окружен несколькими людьми в форме.

— Все кончено, — прошептал он.

Среди военных Роне заметил Робеспьера.

— Я совершил все это ради любви! — сказал он.

— Не ищите себе оправданий! — перебил Неподкупный. — Вы совершили два убийства и должны понести наказание.

После того, как убийцу увели, Робеспьер строго сказал Светик:

— Зачем ты пошла вместо меня? Ты поступила крайне неосмотрительно!

— Макс, прости, но мне было так интересно попытаться самой заключить сделку с убийцей! — оправдывалась девушка. — Я очень обиделась, когда ты не позволил мне принять участие в этом предприятии. Мне пришлось подменить твое письмо Роне на свое, где я назначила ему свидание на пять минут раньше. Я дождалась его и вышла к нему навстречу вместо тебя… Ох, это так страшно! Стоять лицом к лицу с убийцей!

— Светлана! Из-за твоей любви к приключениям ты могла погибнуть! Пять минут, это же целая вечность. А если бы мы опоздали?

— Об этом я подумала слишком поздно.

— Обо мне ты тоже не думала? Ты даже представить не можешь, как я перепугался, когда увидел тебя с этим типом!

Лемус виновато опустила голову.

— Признаю, я была не права… Но ты ведь простишь меня? Правда? А еще ты обещал рассказать поподробнее, как все произошло.

— Я все расскажу чуть позднее. Думаю, остальным тоже интересно будет узнать подробности.

На следующий день вечером все собрались в доме мадмуазель Брион. Присутствовали также мсье Сенье с невестой.

Молодой человек кивнул.

— Вы, как и многие провинциалы, не смогли устоять перед блеском города и соблазном сыграть в карты. За этой игрой вы и познакомились с мсье Роне, как он сам нам заявил. Ничего не подозревая, вы рассказали ему о своей миссии, о вести, которую несете Бриону. Прожженный делец быстро сообразил, как вас можно использовать. Он посоветовал вам самому назваться сыном Бриона. Вы согласились. Потом он попросил вас оказать услугу, написать несколько любовных писем какой-то даме. Роне боялся, что исчезнувшей горничной все же заинтересуются, тогда подозрение должно было пасть на вас. Вы так же становились подозреваемым в исчезновении мадмуазель Брион, это было задумано на тот случай, если какой-нибудь педант вроде меня задумается: почему девушка была убита из пистолета, когда гвардейцы были вооружены ружьями?

— Но как Роне заставил придти свою горничную на Марсово поле в моем наряде? — спросила мадмуазель Брион.

— Это очень просто. Он вам подарил новые платья, украшения?

— Да, конечно.

Леруа кивнул.

— Рисковать жизнью любимой я не мог, — сказал он сурово.

— А теперь вы объясните нам, как вы обо всем этом догадались? — попросила Ванель.

— Сначала я попытался разобраться в ваших характерах. Мне было интересно, есть ли среди вас тот, кто бы решился на похищение. Начнем с мсье Леруа, он человек “правильный”, законопослушный, любит все рассчитать, вряд ли бы он решился красть девушку. Многие такие люди не могут идти против воли родителей своей возлюбленной.

Затем, мсье Лесот, художник, немного неуравновешен, нервозен. Составить план похищения и осуществить его такой человек не мог.

Далее мадмуазель Ванель… Прошу меня простить, но у меня была мысль, что вы совершили похищение из-за Лесота, чтобы составить его счастье или устранить соперницу… Сейчас я сам понимаю, какой это бред!

— Действительно, — согласилась Ванель. — Зачем мне это?

— Ходили слухи, что вы любите Лесота. Но они оказались ошибочны, вы просто обожаете покровительствовать и относитесь к своим подопечным слишком тепло. Просто вы влюблены в образ непризнанного обиженного гения.

— Вот тут вы правы! — согласилась дама.

— Сама мадмуазель Брион тоже не решилась бы на побег. Она была послушной девочкой, которая не любила огорчать отца. Как вы поняли, у меня получилось, что никто из вас не мог совершить похищение. Поначалу я подумал, что кто-то из вас скрывает свой истинный характер. Но тут появился мсье Сенье, которого я сразу же заподозрил в двух убийствах. Однако он не мог убить мсье Бриона, он ни разу не приходил к нему. Тут убийца допустил ошибку, он думал, что сомнений в том, будто старик умер от удушья, не будет. В конце своей миссии Роне поспешил и продумал все не до конца. Это была его ошибка. Важную роль сыграли письма, их мне вручил сам Роне. А потом он столь изящно подсунул мне письмо Сенье, заставив меня таким образом обратить внимание на сходство почерков. Исчезновение двух чем-то похожих девушек показалось мне странным. К тому же на убитой, которую выдавали за мадмуазель Брион была надето желтое платье и темные синие туфли, что смотрелось не гармонично. Дама, выросшая в состоятельной семье, обычно не допускает подобных промахов. Это больше похоже на простолюдинку. Рана в лицо подкрепила мою мысль о том, что убита другая девушка. Важно и то, что убийство было совершено выстрелом из пистолета, с явной целью повредить лицо. Напомню, что гвардейцы были вооружены ружьями. Из всех подозреваемых только Роне мог продумать и совершить эти деяния. Он был связан со всеми действующими лицами этой драмы, имел возможность, средства, упрямый характер. Роне из тех, кто всегда добивается своего.

— А как вы поняли, что я опознал тело другой девушки? — спросил Леруа.

— Вы были слишком спокойны, мсье. Люди, потерявшие любимых, так себя не ведут, даже если они обладают чрезмерным хладнокровием. Ваша осторожность заставила меня думать, что вы были вынуждены так поступить, чтобы не рисковать жизнью любимой.

— Но какой тут мотив? — спросила Светик.

— Умница, — похвалил Робеспьер. — Именно мотива мне недоставало! Но он очень прост. Мотив здесь — любовь. Роне слишком уж рьяно показывал свое безразличие к мадмуазель Брион, он даже сказал об этом ее отцу, обычно так не поступают. Роне понимал, что любящий родитель не сможет отдать дочь против ее воли, не сможет ее заставить. Тогда он и решился на убийство и похищение…

— Простите, — робко вмешалась Стефани. — Можно мне рассказать о похищении?

— Конечно, мадмуазель.

— В тот вечер я беседовала с мсье Роне. Он сказал, что не будет настаивать на женитьбе, чем меня очень обрадовал. Потом Роне рассказал мне, что Лесот хочет меня убить. В подробности он не вдавался, просто сказал, что сегодня вечером мне надо убежать из дому. Я перепугалась. У меня и мысли не возникло, что это ловушка, даже когда Роне попросил ничего не говорить отцу, чтобы его не беспокоить. Утром он обещал все рассказать сам. Ночью я убежала с Роне. Он привез меня в один из своих загородных домов. Только тогда я поняла, что произошло. Через месяц мы должны были пожениться. Роне грозился, что убьет моего отца. Я не знала, что происходит за стенами особняка, и была насмерть перепугана.

Девушка всхлипнула.

— Какой негодяй! — возмутился Леруа, обнимая любимую. — Потом после трагедии на Марсовом поле он заявился ко мне и велел опознать тело какой-то девушки, как тело Стефани! В противном случае он грозился убить ее. Мне пришлось пойти на этот шаг. Я до сих пор не могу простить себе этого, но иначе было нельзя.

Наконец состоялась долгожданная встреча Робеспьера с Мадлен. Он ожидал, что красотка встретит его с недовольной миной, но ошибся. Ренар была довольно благосклонна.

— Вы пришли помириться? — спросила она.

— Да, Мадлен. Мне не хочется находится с вами во вражде.

— Мне тоже… я согласна на ваше предложение, если вы пойдете на перемирие с фейянами.

— Мадлен, дорогая, я не вступаю в сделки с подонками! — возмущенно воскликнул Робеспьер.

— Я не прошу вас заключить с ними сделку. Вы должны просто сгладить враждебность. Поймите, в противном случае вы идете против закона! А это опасно!

Она положила руку ему на плечо.

Робеспьер задумался. Годы юридический практики внушили ему уважение даже к несправедливым законам. В такие минуты Неподкупный ощущал себя на распутье. Он не знал, как поступить, в его душе борец вступал в схватку с законником. На данный момент благодаря старанием Мадлен победил законник.

— Ох, я не сомневаюсь, — засмеялась Ренар, которая была уверена в том, что больше ничего не произойдет.