Михаил Беркович

ДАЙТЕ ЕВРЕЮ СЛОВО

Тем не менее, бред националистический находит в России понимание. И только поэтому сегодня на ее огромном пространстве действуют десятки шовинистических партий, групп и группировок, издаются откровенные фашистские газетки, книжонки, среди которых главная — “Майн кампф”. И уж на втором месте печально известные во всем мире “Протоколы сионских мудрецов”. Вал, зародившийся после горбачевской перестройки, возрос и продолжает набирать силу. Позорный бум держится на клевете на еврейский народ и не только на него. В хоре нацистских голосов крайне редко услышишь слова протеста. Здравомыслящие русские люди, к их стыду, пока не увидели в своем собственном фашизме большой угрозы для нации. Дескать, горстка глупцов! Покричат, покричат, да и успокоятся. Евреи не ввязываются в диалоги с нацистами из чувства элементарной брезгливости…

Если говорить откровенно, для меня нацисты любых мастей и национальностей — покойники. А мертвые, как известно, сраму не имут. И потому не намерен вступать в полемику ни с одним нацистом. Все равно, что ни напиши, скажут: “божья роса”. Но и молчать больше невозможно. Есть на Руси нормальные люди. Это их “интересы” отстаивают распутины, власовы, баркашовы, прохановы, макашовы… имя им легион.

Даю себе отчет: ни одна газета России не напечатает то, что я здесь собираюсь говорить. Тем не менее пишу: есть Интернет, поэтому надеюсь быть прочитанным, может быть даже услышанным.

Итак, я один из тех, кого столь талантливо рисует А. Проханов и на кого он навешивает вериги главного виновника всех российских несчастий. Меня поставили перед судом. А если так, то

я тоже хочу кое-что сказать

Не ради очищения от оговора, не в оправдание своего народа. Только обвинения для. Ибо нам не в чем оправдываться.

Итак, разрешите представиться: Михаил Фадеевич Беркович. Родом из Ачинска, Красноярского края. Отец — сапожник, мать — провизор. Сам я за жизнь сменил около полутора десятков профессий — от судового кочегара, шофера, плотника и столяра до провинциального журналиста. Жить довелось и в Измаиле, и в Одессе. Но главные события произошли в Новокузнецке, Кемеровской области. После выхода на пенсию в мае 1989 года уехал в таежную деревню, купил там на последние шиши избенку с куском земли. И стал жить-поживать. Ничего не наживал, но с голоду не умирал: картошка, капуста, морковка, свекла… добывались собственными руками.

Если бы мне в то время сказали, что в России начнет буйствовать гитлеризм, — никогда бы не поверил! В самом деле, страна, положившая на борьбу с коричневой чумой двадцать семь миллионов жизней своих граждан, терпит эту самую чуму внутри себя? Разве это не нонсенс! Что-то должно было произойти для того, чтобы такое случилось. Произошел развал СССР. Факт дал обильную пищу для размышлений, для бунта против установившихся порядков. И тут в памяти моей встает один из таких бунтарей в далеко не светлом образе В. Распутина. Когда-то я читал его хорошие книжки. А тут “гуманист” встал во всей своей неприглядности. Дело было в самый разгар войны в Нагорном Карабахе. Кровь льется рекой. Армянская и азербайджанская. А он стоит перед микрофоном, душу изливает: “Пусть, кто хочет, говорит, о каком угодно народе, а я буду — только о русском. И он стал рассказывать, как плохо живется русскому человеку в своей стране, стал защищать его от соседей по СССР. И мне было стыдно за него. Потому что не такой русский народ, чтобы в столь страшных условиях, рассуждать, прежде всего, о себе. А А.Солженицыну не было стыдно. Даже самолично вручил премию за защиту именно русского народа. Но это — позднее. Пока же Распутин стал идеологом антисемитизма. К этой теме я надеюсь вернуться, а пока продолжу рассказ о моей семье и о себе. Потому что мы ничем не отличаемся от других евреев, и их степень вины перед русским народом ничуть не больше, чем наша.

Мой отец — польский еврей, родился в Вильно в 1880 году. В восемь лет осиротел. Сразу же еврейская община отдала его в обучение к сапожнику, и он более шестидесяти лет просидел на сапожной липке (низкая табуретка на ремнях). Кроме того папа участвовал в войне с Японией в 1904-1905 годов, в первой мировой войне. С каждой войны он привез по “Егорию”. В японскую — за то, что вынес с поля боя, под огнем неприятеля раненного офицера, другой крест за что — не знаю. Не любил он распространяться на эти темы. То есть, две войны отвоевал за Россию, а умер все равно “жидовской мордой”. У меня есть все основания утверждать, что отец никогда не отделял себя от русского народа, и пережил вместе с ним все тяготы, выпавшие на долю страны. Был достойным гражданином страны, хотя советскую власть не любил.

Его всю жизнь тянуло к работе на земле. До революции об этом приходилось только мечтать, поскольку закон не позволял. В двадцатых годах он продал свою сапожную мастерскую и купил заимку близ таежной деревни Верхний Тюхтет. Работал, вел хозяйство… Все отняли, посадили в теплушку и повезли строить Кузнецкий металлургический комбинат. Когда началась Отечественная война, моя сестра Ирина оставила первый курс Сибирского металлургического института и добровольно пошла в армию. Она была патриоткой, куда большей, чем прохановы — мокашевы. Но разве это имело какое-то значение? Еврейство — тяжелый крест в России. И тот факт, что крест не легче в Польше, во Франции и других странах, не утешает…

Сам я начал наживать мозоли на руках, как и многие мои современники, в двенадцать лет. Более сорока лет отработал на Россию, из них четыре с половиной года — в ГУЛАГе. То есть, прошел через все то, что и русские люди, но им никто не предлагал: “Скажи кукугуза!” У них с этим делом проблем не возникало.

Не ищу сочувствия у нацистов. Они лишены фантазии и не могут представить себя на месте моего старшего сына, прибежавшего ко мне в пятилетнем возрасте со слезами: “Папа, почему они меня называют жидом?” Но, в самом деле, интересно нашел бы, что ответить на столь сакраментальный вопрос А. Проханов собственному сыну? Вся вина ребенка только в том и состояла, что он родился в стране, где коренная нация совсем другая. Но за этот промах его, едва ли не с рождения, тыкали носом: “жид пархатый!”

Нынешние господа-расисты изображают дело таким образом, будто нет вины россиян перед евреями, ибо те спаивали русичей, грабили и потому нельзя было обойтись без погромов. Русские нацисты существовали всегда — и до революции, и во время нее, и тем паче, после. В годы советской власти они жили в подполье, так сказать в длительном воздержании. Нельзя же в стране, несущей знамя интернационализма, произносить вслух расистские речи! Зато после распада “империи зла” (не я придумал такое название!) шовинисты выползли из всех щелей, чтобы отомстить миру за свое более, чем семидесятилетнее молчание.

Вот уж где они развернулись — “демократия” все-таки! И, используя опыт прошлых поколений, стали густо мазать еврейские ворота своим вонючим дегтем. Вспомним, это ведь такие, как А. Проханов, придумывали и “дело” Бейлиса, и “дело” кремлевских врачей-отравителей. Это они разворачивали против моего народа периодические кампании гонения, такие, например, как борьба с безродными космополитами. Кстати, хочу спросить господ нацистов и тех, кто носит их флаги на демонстрации, вот о чем. Я родился в России, точно так же, как любой из них. Все мои предки похоронены на российской или украинской земле. И я бы мог там же сложить кости, но на фронтонах домов главного проспекта моего города кто-то заботливо написал: “Бей жидов — спасай Россию!”… Так почему все-таки я — БЕЗродный космополит, а вы и не космополиты, и РОДНЫЕ в то же время?

Синдром В.Распутина

Писателю удалось создать имя. Его стали читать, его оценили по заслугам. И он возгордился, почувствовал, что ему по силам большее, чем прозаические сочинения, стал пробовать силы в политике. На чем играл? На бесправии русичей. Оказывается, их угнетают все инородцы, и потому они бесконечно несчастны. Во всяком случае, русский человек хуже всех живет в своей стране: хуже татар и башкиров, калмыков, чукчей, саами, и даже шорцев (народа в пределах Кемеровской области, ныне почти полностью ассимилированного).

Однажды писатель поехал в зарубежное турне и где-то там, в пылу полемики авторитетно заявил, что евреи должны ответить за Октябрьскую революцию. Его тут же назвали антисемитом. Но он не обиделся, поскольку, во-первых, это — правда, во-вторых, писатель не усек, что с того дня имя его начинает покрываться несмываемым позорам. Причем, позор по величине многократно превзойдет славу, заработанную литературным трудом. Потом доймет, что произошло, и он станет реже выступать со своими откровениями, но слава одного из идеологов русского нацизма надолго, если не навсегда закрепится за ним. Он встанет в один ряд таких же теоретиков коричневого дела, как Белов, Куняев, Кожинов… Уважаемые люди!

Им и в самом деле обидно за своих. Ну, как же! Русским людям совсем ни к чему была эта проклятая революция. Они ее, постфактум, когда не опасно стало, справедливо назвали октябрьским переворотом. Что произошло-то? Русские люди привычно сеяли пшеницу, да возили в град-столицу, а эти носатые, картавые, крикливые, хитрые вдруг взяли Зимний дворец в Питере, потом повскакали в жидовские седла, пролетели через всю страну на своих рысаках жидовской породы и порубали барона Врангеля, генералов Корнилова и Деникина, адмирала Колчака. Ни в чем этом православный народ никакого участия не принимал. Просто однажды проснулся утром крестьянин, а у него во дворе стоит нафабренный жид и говорит драконовским голосом: “В стойло шаго-ом марш! С этой минуты будешь на меня работать, а я стану жить в свое удовольствие”.

Наш мир покоится на парадоксах. Чем оглушительнее ложь, тем больше шансов, что в нее поверят! Но давайте разберемся все-таки, в какое положение ставят свой народ идеологи коричневой чумы в России. Если верить Владимиру Маяковскому, то в начале ХХ века в Империи числилось сто пятьдесят миллионов человек. В том числе два миллиона — тех самых ненавистных и беззащитных евреев, загнанных в черту оседлости, гонимых всюду, подвергаемых погромам и грабежам. И вот они-то — три еврея на двести человек иных национальностей скрутили Россию в дугу? И это они совершили с народом, который сокрушал всех — и шведов, и немцев и прочих татар и монголов, сумевшим завоевать такую огромную территорию, что никакие англичане и американцы даже мечтать не могли! Три еврея на двести коренных жителей! Позвольте, это что — бараны или все-таки гомо сапиенсы?

Но в России информация о том, что именно эта публика сделала революцию, как-то тихо прижилась. Несколько лукавых пасьянсов с именами и процентами состава ЦК ВКП(б) по национальному признаку, составу советской власти — и вот вам, пожалуйста, — готово доказательство, найден виновник. А тот факт, что в этом столько же правды, сколько в писаниях “Сионских мудрецов”, сколько в том, что евреи не едят мацы без крови православных младенцев, мало кого смущал.

Итак, господа идеологи русского нацизма, не боясь греха, сеяли кровавый навет на еврейский народ. И он был немедленно подхвачен крикунами из такого же толка изданий. Они звали к возмездию… Стали разворачивать следствие по “делу” дальше, и копать глубже. Выяснили, что евреи создавали сталинскую систему. Это они заполнили собой все поры организма молоха репрессий. И опять же русскому отводится только роль страдальца и мученика. Евреи судили, сажали в тюрьмы и лагеря, а все прочие это терпели. 

Синдром Осташвили

Но разве евреи виновны только в том, что сбили страну с праведного христианского пути, и направили на дьявольский путь кровопролитной гражданской войны, понудив отца стрелять в сына, в брата? Они еще виновны в том, что сели на шею русскому народу, свесив ноги. Заставили кормить всех этих Ферсманов, Ландау, Эренбургов, Светловых, Пастернаков, Плисецких… Этих дармоедов, сосущих православную кровь. Едва ли не первым “вспомнило” об том пресловутое общество “Память”. “Вы не писатели!” — вещал осатаневший от безнаказанности Осташвили в свой мегафон в Доме литераторов. “Граждане евреи! — толпились адепты антисемитизма, возле театров, — ваши рабочие места в шахтах, возле мартеновских и доменных печей, на строительных площадках!” То есть поднимал голову еще один навет: евреи не хотят работать. Они хотят танцевать, рисовать, петь, писать… Работать за них должен Ваня! Все это утверждалось и распространялось людьми определенного толка и пошиба. Они бессмертны. Это они “открывали” в годы войны “Ташкентский” и “Пятый украинский” фронты, где по их утверждениям “воевали” евреи. То есть, мои соплеменники не участвовали в той войне, они прятались в Ташкенте, в Сибири, на Востоке. И этот оговор ничем нельзя было опровергнуть — ни наличием героев СССР, кавалеров всех трех орденов Славы, ни какими другими наградами, ибо еврей не мог их получить в бою, только покупал на толкучке у настоящих героев, по вине евреев же оставшихся без куска хлеба! Меня не утешил тот факт, что за свой антисемитский поход в Дом литераторов Осташвили был осужден и там, в тюрьме покончил с собой. Русский фашизм осуждения не получил ни от юриспруденции страны, ни, что более всего прискорбно, от самого русского народа. Он стал расползаться по стране, как вши по штанам, число нацистов росло. Недавно Минюст России узаконил русскую державную партию, носящую явно нацистские одежды. Все это подается под видом демократии.

Как это ни странно, но больше всего о том довелось размышлять уже в Израиле. 29 ноября 1994 года я ехал с семьей из Лода в Беэр Шеву на постоянное место жительства. Не отрываясь разглядывал все, что виднелось в окне минибуса. А там проплывали мимо апельсиновые рощи, поля такой чистоты обработки, какой в России не видел никогда. Подумалось, неужели это все обработано руками баркашовых, дмитриевых, распутиных и иже с ними? Они ведь утверждали, что евреи не хотят работать, что самый смешной анекдот это “Еврей — колхозник!” Всего два слова, но сколько в нем ненависти к моему народу!

Я двадцать шесть лет работал репортером в промышленном городе. Объездил все сто его крупных промышленных предприятий — десять угольных шахт, два комбината черной металлургии, завод ферросплавов и алюминиевый завод… И всюду встречал евреев — и в угольных забоях, и у леток доменных печей, и возле кислородных конвертеров, и на прокатных станах… Вы думаете, читатель, русским фашистам это неизвестно? Как бы не так! Но им хочется, чтобы евреи все до одного были рабами. В ином виде они просто ни к чему.

Я далек от мысли идеализировать еврейство. Есть среди нас такие же уголовники, как среди других народов, но разве не для того существует уголовный кодекс? Судите их! Почему Березовский — негодяй, а семья бывшего президента — нормальные, порядочные люди? Или они на несколько миллионов долларов меньше украли? Зачем же шельмовать весь народ, создавать ситуацию, при которой человек, рожденный евреем, виноват всегда, хотя и не знает, в чем именно? С другой стороны, очень хотелось бы мне получить публичный ответ на такой вопрос. Как пострадал русский народ оттого, что на его земле жили и живут Борис Пастернак и Осип Мандельштам, Исаак Бабель и Михаил Светлов, Аркадий Райкин и Майя Плисецкая, Иосиф Кобзон и Михаил Александрович, Илья Эренбург и Самуил Маршак, Галина Волчек и Александр Ширвинт, Сергей Юрский и Константин Райкин, Левитан, чей голос слушали всем народом в годы той страшной войны? Какой вред принесли русским людям сотни тысяч еврейских врачей, портных, сапожников, работников торговли трудившихся, не зная отдыха, в больницах и госпиталях?.. Ни одному из них не удалось избежать травли на национальной почве. Не спасали ни авторитет, ни международная слава. 

Боевая слава России

День Победы над фашистской Германией — единственный из советских праздников, признаваемый мной сегодня. А пятидесятилетие этой поистине великой победы я встречал в тельавивском саду Яркон. Был удивительный день в моей жизни. Правительство Израиля, еще недавно не понимавшее значения этой победы, на сей раз прониклось заботой о том, чтобы день стал настоящим праздником. Автобусами привезли ветеранов той войны из всех городов нашей маленькой страны. Десятки тысяч ветеранов войны из Иерусалима, Хайфы, Беэр Шевы, Ашдода, Ашкелона… вошли в тот день в сад при всем параде. Встретил я там и своего нового приятеля, прекрасного поэта Михаила Коробова: 

Ой ты, “лимоночка”-граната,
Не подведи и сбереги!..
А на меня шли два солдата,
Как привиденья в маскхалатах…

К сожалению, нет Михаила Коробова с нами сегодня.

Гуляли ветераны войны, в разные годы вынужденные бежать от вашей дикости, господа русские нацисты. У многих российские таможенники отняли боевые награды: не могли власти допустить, чтобы из страны увезли золотые звезды Героев войны, не говоря уже о героях труда.

Но я о празднике. Это надо было видеть! По аллеям сада прогуливались красивые старики в военной форме, собирались в небольшие группы. Ведь встречались однополчане! Как сказал поэт, “бойцы поминают минувшие дни и битвы, где вместе рубились они”. Многие прошли сквозь пекла Сталинграда, Курской дуги, брали Прагу, Варшаву, штурмовали Кённексберг и Берлин… Они выдержали четыре года самой страшной, самой кровопролитной войны за всю историю человечества. Среди них оказались и те, кому удалось уехать из страны исхода при всех боевых орденах. В какое-то время сатрапам стало стыдно сдирать награды с боевых офицеров, не щадя живота своего воевавших за свободу и независимость Советского Союза. Нет, Россия никогда не умела ценить своих защитников. Какое им дело до героев-евреев, когда они и своих-то едва ли не треть сразу после войны загнали в тюрьмы и лагеря! Я встречал их после войны в ЦОЛПЕ Княжпогоста. Они сидели по ложным обвинениям в измене родине (попали в плен), а иные вообще — за анекдоты.

В тот день я ходил среди этих людей и не мог избавиться от мысли, что они — боевая слава России! Как же получилось, что такие люди — и контуженные, и многократно раненные — вынуждены были бросить страну, за которую вынесли так много страданий? Россия отреклась от героев с легкостью необыкновенной, поэтому заботу о них взял на себя Израиль. Здесь они получили приличные пенсии, лечение и заботу. К ослабевшим ветеранам прикрепляли нянь.

Их усадили на специально привезенные сидения, перед ними со словами благодарности за добытую победу выступили руководители государства Израиль, в том числе тогдашний премьер-министр Ицхак Рабин. Был организован и синхронный перевод его речи с иврита на русский. Над садом летали “боевые самолеты”, свистели “снаряды”, рвались “бомбы”… Все, как на войне. Вот только на войне не ставили таких больших спектаклей, и не было столько добрых слов. А тут все это было. И были выступления артистов: пели, танцевали, читали стихи. Новая родина чествовала солдат России, ее боевую славу. С того дня Израиль стал ежегодно праздновать День Победы. Согласитесь, не так уж и мало для ветеранов войны.

Но меня и поныне мучает вопрос, что это за государство такое — Россия, что так легко выдворяет своих вчерашних защитников? Причем делалось это настолько оскорбительно, что, думается мне, пассаж сей войдет в историю России, как одно из самых позорных пятен.

Прохановщина

Недавно я читал в Интернете заметку редактора газеты “Завтра” — этого откровенно нацистского листка, — А.Проханова. Он опять изливался животной ненавистью ко всему, что относится к еврейскому народу. У него почти не осталось евреев в стране, и он всем мясом налегает на олигархов из нашей братии. Его не волнуют те же люди русского покроя, его христианнейшая душа обеспокоена “кривоножками, с брильянтами за щеками, крючконосыми”. Нет, чтобы поковыряться в своих нуворишах! Но ведь это же свои! Потому и опасно. Сколько таких критиков не досчиталась русская публицистика! То-то и оно, а евреев — крой матом, никто не посмеет руку поднять. В результате получается, будто многострадальную Россию евреи обокрали. Что-то тут конечно есть, но только по-сталински: пять процентов правды! Остальное — все тот же навет.

Очень господина А.Проханова раздражает наша страна. Он про нее пишет совсем уж неуважительно, дескать, сидит на чужих деньгах и на атомных бомбах. Интересно, на чем сегодня Россия сидит? Та самая, что с 1946 года весь мир в страхе держит, а нас упрекают… Искренне переживал я за заложников в Москве. Хотя и понимаю, что евреи Израиля, от террора натерпелись значительно больше любого народа мира, тем не менее, это ведь живые люди! Их собираются взорвать какие-то подонки. Облегченно вздохнул, когда смотрел кадры об освобождении жертв террора. Жаль, что не всех спасли, а в то же время, слава богу, хоть так обошлось! Но вот камера показывает зал. Там трупы бандитов, не взорванные баллоны, взрывчатка, а посреди — крупнокалиберный автомат Калашникова, которым так и не успели воспользоваться бандиты-террористы. Он в этом кадре выглядел свидетелем обвинения против властей СССР и нынешней России, таких людей, как Е.Примаков, всю свою жизнь демонстрировавшем звериную ненависть к Израилю. Вот он — этот автомат! Сколько вы таких вывезли в арабские страны? Видимо, со счета сбились? Ну, так вот получите его теперь в одном из театральных залов столицы, в виде сдачи от того арабского мира. Американцы своими руками выпестовали Бин-Ладена, а Россия пестует Иран и Ирак: “русский с арабом — братья навек!”

И Россия, и США несут ответственность за состояние сегодняшнего мира. Две эти сверхдержавы, не щадя живота своего, нафаршировывали его всякого рода оружием, а сегодня не могут понять, почему этот мир стреляет и взрывает своих вчерашних благодетелей? Все государства, торгующие оружием, несут ответственность перед самой жизнью, если хотите, перед богом (которого по поводу и без повода упоминает А. Проханов) за то, что снабжают слаборазвитые страны не средствами производства, а средствами уничтожения, убийства. Они надеялись, что это самое оружие никогда не вернется к ним. Какая наивность! Сегодня и американцы, и россияне уже успели почувствовать: это совсем не так, но пока что им приходится созерцать цветочки, ягодки будут впереди. Как только Иран освоит атомную технологию, дарованную ему Россией, он не преминет ее использовать, без оглядки на недавний авторитет своей покровительницы.

Но я отклонился немного от главной темы своего разговора. Что такое прохановщина, распутинщина, куняевщина? Это неутомимая работа по посеву ненависти к инородцам. Не существует в мире большего греха! У каждой нации имеются люди такого сорта и пошиба. И кто вам сказал, что они не имеют права в ответ на ваши призывы, возлюбить свой народ еще шибче, и назвать первейшими своими врагами русичей? Это ведь так естественно: ненависть за ненависть! Вслед за призывами к человеконенавистничеству почти всегда начинается стрельба. К тому же, ну, изгнали вы жидов из страны, стали ли вы от этого счастливее? Не думаю, что вам хватит “чувства собственного достоинства” ответить, да, стали.

Вы теперь посмеиваетесь над теми евреями, что возвращаются в Россию из Израиля, называя их скворцами. Вместо того, чтобы извиниться перед ними за то зло, которым вы так щедро их наделили. Да, у нас сейчас очень трудно, и не все граждане Израиля готовы нести на себе тяготы войны, в которой нет фронта, и в любом месте, в любое время суток ты можешь быть взорван, расстрелян, зарезан. Люди боятся. И я не судья тем, кто покинул Израиль. А вы судите.

Но я думаю, вернее, надеюсь, что не так уж много времени пройдет до того дня, когда имена всех сеятелей межнациональной розни, в том числе и антисемитов, будут прокляты не только россиянами, но и всеми народами мира. И прежде всего, по той простой причине, что в такой стране, как Россия, населенной более чем сотней разных народностей, русская “идея” не может не вызывать тревоги у других. Ибо природа почему-то не соблаговолила специально для русских нацистов создать такие плебсы, которые готовы признать себя худшими, т.е. людьми не первого сорта. Русские нацисты, клянут на все лады Горбачева, дескать, это он развалил СССР. А на самом деле, сваливают со своей больной головы на его здоровую, ибо повинны в развале, сначала непримиримые националисты, а уж потом политики. И если они не уймутся, осознав, наконец, что творят, то потеряют и саму Россию, она начнет разваливаться так же, как бывший СССР. На сегодняшний день в этой стране нацменов немного меньше, чем русских, и вряд ли они пожелают признать над собой любой народ, даже русский.

Между тем именно распада России более всего боится ее коричневая шпана. Противостоять распаду она намеревается силой, заставить “младших братьев”, быть в составе страны и подчиняться гегемону. Как это происходит сегодня в Чечне. Что бы там ни говорили россияне, а ведь не чеченцы напали на Россию первыми. Два века уже “злой чечен ползет на берег”. Заметим, не на берег Волги, а на берег своего Терека! И от этого никуда не уйти. На мой взгляд, самый лучший способ решения чеченской проблемы — отпустить этот народ на самоопределение. А заодно и перестать унижать иные народы России, ибо это никогда не проходит бесследно. Да и у нацизма есть такое свойство, что рано или поздно его идеологам придется отвечать. Как это было в Германии и Италии.

Было бы наивно с моей стороны, надеяться переубедить в чем либо сторонников прохановщины… Но не для них писано.

Михаил Беркович, Израиль.

БАЕМИСТ-2

ЛИТЕРАТУРНОЕ
АГЕНТСТВО

ПУБЛИКАЦИИ

САКАНСАЙТ