|
|
|
Я на одном пристрастном сайте нашел такое сравнение словарных статей из толкового словаря Webster's и "Большого толкового словаря русского языка" издания 1998 года:
И дальше там писалось: «…эти канонические определения, в которых отсутствует малость – цель. "An illustrious warrior", "прославленный воин" – объединяет Александра Матросова или Ивана Кожедуба с Отто Скорцени, вьетнамского партизана с Рембо или, скажем, Георгия Жукова с Гейнцем Гудерианом. Уберите цель – и героями становятся Чубайс как лицо, воплощающее в себе наглость – "типичную черту своей среды", хоккеист-профессионал – "предмет поклонения и образец для подражания" фанатичных болельщиков». И тут я вспомнил рассказ Сергея Жадана «Порно». В нем существенную часть сюжета автор отдал футбольным болельщикам последних советских времен. Но описывается итоговое, спустя годы, восхищение фанатами очень двусмысленно: «Я сидел и думал обо всех своих знакомых, обо всех друзьях, о тех, кто умер, и тех, кому удалось выжить, о юных и рано постаревших, искалеченных, сошедших с ума и потерявшихся в этой жизни детях великой страны, что не побоялись заявить о себе миру, не побоялись дать ему отпор, как он их не ломал и не обламывал, обо всех, кого предали, и обо всех непобежденных, я подумал о маме Боба, вспомнил ее волосы, ее белье, ее слезы, потом вспомнил Боба и почувствовал, как хорошо я его понимаю, особенно теперь». Боб (Богдан), украинский парень, неудачливый вор и добытчик, ученик последнего класса школы, последний раз виденный повествователем-соучеником пять лет назад, весной 91-го года, когда того фанаты другой команды пырнули ножом, а теперь уж два года как сошедший с ума из-за того, что мать, сожительствовавшая с ним, еще школьником, перестала его к себе подпускать (у повествователя самого слюни на нее, было, текли)… Потерянное поколение «рано постаревших, сошедших с ума и потерявшихся в этой жизни», те, «кого предали»? Но в то же время выдаются слова о «детях великой страны, что не побоялись заявить о себе миру, не побоялись дать ему отпор, как он их не ломал и не обламывал» «и обо всех непобежденных». Герои?!? Если «в лоб», то перед нами речь, – и позитивно окрашенная речь, – вроде, о вестернизации последней советской молодежи, оказавшейся на уровне своих западных образцов. Такая же она хулиганствующая в среде фанатов. Такие же распущенные тинэйджеры. Все – дозволено! Даешь ценности свободного мира, где человек человеку – волк, и это есть хорошо.
как пели еще шестидесятники. Но шестидесятники пели это с горечью. Так откуда же взялись
Они еще не знали об экзистенциалистской черноте, о демонически прекрасном зле мира. Наоборот! Их горечь предполагала наличие ЛУЧШЕГО на свете. Так вот нет ли того же самого и у Сергея Жадана (хоть сам он и на исповеди, может, не признается в таком грехе прекраснодушия, и сам себе – если атеист – тоже)? Это как в преамбуле к рассказу, где любящий порнографию оказывается любящим ее лишь на словах, а не на деле. Так принято – любить порно. Ну вот, вроде бы, ее и любишь… Так и выглядит на поверхности. Отсюда и название рассказа. Но с очевидностью настоящая глубина чувствуется в тех оксюморонах, что то и дело применяет Жадан для хвалы злу: «нравится всякая туфта», «даже спекулянты, связанные скотчем и облитые бензином, горели в своих кооперативных ларьках, улыбаясь от чувства бесконечного полета сквозь все апельсиновые небеса, что протянулись над нашей родиной», «в наших набитых опилками и адреналином головах». И глубина эта вещает о том, что отсутствие великой идеи, а не человеческая грешность, погубила так много людей на Украине (и в России), что впору говорить о демографической катастрофе после краха СССР. Но это стыдно – так думать. И потому Жадан кончает рассказ письмом (видно, из Австрии, видно, домой, кому-то из поколения последних советских детей), где предлагает сверстнице смириться с этим злым миром. А опираться при этом… все же на мир противоположный: «Так или иначе, но мы с тобой родились именно в это время, и, возможно, единственное, что требуется от нас, это держаться за него, за это хреново время, не предавать во что бы то ни стало, для этого, очевидно, нам и выпало наше сладкое детство…» Не предавать хреново время… Еще один оксюморон. Видно идеалом все же является нечто ХОРОШЕЕ. И ведь есть такое понятие, как сверхбудущее… Не обязательно даже религиозное… Великая цель.
27 августа 2005 г.
© Соломон Воложин |
||