Елена Романенко

ЗАПИСКИ ДИСПЕТЧЕРА

 

Часть первая

Часть вторая

Зато отношение мужа к этой затее из несерьезно— снисходительного (“чем бы дитя не тешилось...”) превратилось в уважительно— сочувственное (— “Возьми, наконец, выходной, тебе просто необходимо отдохнуть!”), а мое пошатнувшееся после неудачных поисков работы самоуважение наконец-то стало выпрямляться.

Раньше все мои благополучные знакомые считали своим долгом поинтересоваться при встрече:

— Работу еще не нашла? Так и сидишь дома?

Я так устала от подобных вопросов, что готова была пойти куда угодно и кем угодно, лишь бы не прятать глаза в ответ. Да и деньги лишними, как говорится, никогда не бывают. Их или нет совсем, или не хватает. Но все мои попытки куда-нибудь устроиться ни к чему хорошему пока не привели. Последняя надежда была на телефон.

Вообще-то я домоседка, — меня трудно выманить в гости, поездка на рынок для меня тяжелее генеральной уборки, а от ежедневного подъема в шесть утра я впадаю в депрессию. В то же время я люблю людей, общение для меня не труд, а удовольствие, поэтому я не сомневалась, что смогу работать диспетчером.

Я представляла себе это так. Встаю часов в девять, завтракаю, потом занимаюсь своими делами; стряпаю, убираю, стираю. Время от времени звонит телефон, и я очень доброжелательно общаюсь с людьми.

Первый звонок прозвучал, когда я завтракала. Чуть не подавившись булочкой, я кинулась к телефону. Разговаривать с набитым ртом не умею, ждать, пока прожую, никто не будет, выплевывать тоже как-то не очень хорошо, поэтому я проглотила булочку непрожеванной и скорее схватила трубку:

— Да, я вас слушаю.

— Алло! Это кто?

Что можно ответить на такой вопрос? Назвать свое имя? Но если это по поводу работы, то оно им ничего не скажет.

— А кого вам надо?

— А вас что, там много?

Спрашивать, сколько им надо, я не стала. Постепенно выясняется, что человеку вроде бы нужен диспетчер, но его мучают какие-то сомнения.

— Вы больная?

Я в замешательстве; может я действительно больная, раз надеялась заработать подобным образом? В любом случае, не буду же я рассказывать всю свою медицинскую карточку, с детства привыкла не афишировать эту тему; слабых и больных не любят.

— А почему вы тогда дома сидите?

Как в двух словах ответить на подобный вопрос? И болезней у меня наберется — здоровее в гроб кладут, и работу я уже отчаялась найти; берут обычно по знакомству, да и я не слишком типичный работник, — в мозгах вместо счетной машинки литература всякая напичкана. Но не рассказывать же все это незнакомым людям.

— Мне так удобнее.

Пообещав перезвонить, трубку вешают. Я понимаю, — людям нужна гарантия, что диспетчер все время будет на телефоне.

Надо было все-таки признаться, что у меня плохое здоровье.

Следующий звонок раздается во время обеда. (Позднее я заметила, что телефон может молчать целый день, но как только я сажусь есть, или иду в ванную, или ко мне кто-то приходит, тут же начинаются звонки).

Недовольный мужской голос интересуется, какие именно проблемы заставляют меня сидеть дома.

Наученная горьким опытом, я отвечаю:

— У меня плохое здоровье.

— Мне больной диспетчер не нужен! Дашь на вас рекламу, а вы в больницу сляжете, по аптекам да по врачам целыми днями шастать будете!.. — и мужчина в ярости бросает трубку.

***

Очередной звонок. Изысканно вежливый тон.

— Алло! Добрый день. Извините меня, пожалуйста, ради Бога, что беспокою, Игоря Николаевича можно к телефону?

— Кого?

— Игоря Николаевича.

— Здесь таких нет. Вы не туда попали.

— ЧЕРТ!..

***

Раньше я была еще более наивной, чем сейчас. Видимо, это чувствовалось и по моим объявлениям. Верхом глупости было то, что я указала свое имя; — меня просто оккупировали маньяки.

Первый позвонил в семь утра.

— Леночка, я вас не разбудил?

Я доверчиво ответила:

— Разбудили. А кто это?

— Ты меня не знаешь. Работу еще не нашла?

— Нет пока, — Я еще не проснулась, вдобавок меня смущал его тон, приторно-липкий и какой-то мерзенький, но ведь он звонил по поводу работы, а работа — это святое. Поэтому я как зомби отвечала на все его вопросы.

— Возможно, я смогу тебе кое-что предложить... Сколько тебе лет?

— Двадцать пять.

— Ты замужем?

Я решила, что если этот мерзенький типчик звонит мне в надежде познакомиться, то мой ответ отшибет у него это желание:

— Да, я замужем.

— Давно?

— Три года, — мне казалось, что срок произведет на него впечатление.

— Дети есть?

Наверное, он боится, думаю я сонными мозгами, что молодая мама с ребенком будет вечно сидеть на больничном.

— Нет, детей пока нет.

— А как ты выглядишь? — И, чувствуя мои сомнения, добавляет, — мне хочется у себя на работе видеть симпатичные лица.

Вообще— то если он хозяин, то имеет право выбирать персонал по своему вкусу.

— У меня нормальная внешность.

— Ты высокая или низкая?

— Высокая.

Он в восторге:

— Обожаю высоких девушек! Особенно блондинок! А ты какая — светлая или темная?

Я понимаю, что вляпалась, и разговор идет не в то русло, но свернуть не могу, к тому же мозги со сна плохо соображают.

— Я светлая.

— Это же прекрасно! Светлая, высокая, молодая девушка, наверное, стройная?..

— Вообще-то да...

— ...Красивая?...

Сказать “нет” я не могу, не хочу, чтобы меня считали уродиной.

— Нормальная.

— Когда мы сможем встретиться?

— В смысле?

— Да ты еще не проснулась совсем! Ладно, Леночка, я тебе еще перезвоню.

Он перезвонил через два часа. Я, наконец, проснулась, и встретиться с ним, разумеется, отказалась. Но он на этом не успокоился и продолжал звонить еще и еще, становясь с каждым разом все более циничным и развязным. И только когда трубку несколько раз подряд взял мой муж (правда, не услышав ни звука в ответ) этот мерзенький типчик, наконец, успокоился.

***

Незадолго до появления в нашем доме телефона мы купили компьютер. Старенький, собранный по запчастям, но еще рабочий. Как усовершенствованная пишущая машинка вполне годился, поэтому я дала объявление о печатных услугах. Правда с принтером я долго не могла найти общий язык, поэтому приезда своей первой заказчицы ждала с замиранием сердца.

Принтер в то время работал так; — лист напечатает, два испортит. Портил он по разному: иногда в бешенстве мял и рвал бумагу, чаще просто с диким визгом уезжал куда-то вбок, печатая по краю листа. При этом он остервенело долбился о бортик и издавал шум, еще более дикий чем обычно.

Женщине нужно было напечатать текст на двух бланках. Причем, мало того, что она привезла бланки, к тому же она привезла всего ДВА бланка! С самым беззаботным (как мне казалось) видом я набрала текст и, включив принтер, заправила бумагу.

— У вас болят зубы? — Участливо спросила женщина, взглянув на мое лицо.

— Нет-нет, все в порядке, — вряд ли то, что у меня получилось вместо улыбки, могло вызвать доверие.

Я чуть не задохнулась, пока шла печать, потому что боялась дышать. Вот-вот раздастся страшный скрежет и все: — бумага загублена, заказчица потеряна, позор и стыд падут на мою голову.

Принтер не оправдал моих ожиданий. Он аккуратно (не помяв, не порвав и не съехав) распечатал оба листа и затих. Женщина, в отличие от меня, и не представляла другого исхода, поэтому, наверное, сочла меня весьма неуравновешенной особой, когда я, чуть не подпрыгивая от радости, вручила ей готовые бланки.

Эта женщина оказалась очень милым человеком; узнав, что она у меня первая заказчица, она долго желала мне всяческих успехов и заплатила больше, чем я просила.

***

Почему-то с утра (особенно если у меня болит горло) звонят чаще всего глуховатые. Или шутники.

Всю ночь я печатала срочную работу, легла уже на рассвете. И только начала засыпать, раздался звонок.

В трубке радостный детский голос:

— Это кто?

— А кого вам надо?

— А это я! — Бурное хихиканье и короткие гудки.

Только я легла — снова звонок и хихиканье. И так в течение двух часов: “Это кто? — А это я!” В перерывах между звонками я пыталась спать (каждый раз надеясь, что дите уже натешилось и оставило меня в покое). Но ребеночек оказался настырным, поэтому после очередного звонка я не выдержала. Хорошо все-таки иметь телефон с определителем! Дитятко не догадывалось, что я могу позвонить ему так же легко, как и оно мне, поэтому голос, ответивший в трубке, был удивленным:

— Алло? Это кто?

— “А это я!” — Передразнила я, — Если еще раз ко мне позвонишь — уши поотрываю!..

Нехорошо пугать детей, — там что-то так загремело, как будто ребенок упал вместе с телефоном. Зато меня больше никакие детские голоса не беспокоили.

АОН в подобных случаях — просто незаменимая вещь. В нашем телефоне полно еще всяких функций; есть автодозвон, архив входящих и исходящих звонков, черный список и переадресовка, будильники. У одних только будильников масса всяких параметров. И мелодию сам выбираешь, и день недели, и громкость. Можно даже, не просыпаясь самому, разбудить товарища — набрать его номер заранее и завести будильник на шесть часов, к примеру. Утром можно спокойно спать; — телефон сам начнет звонить, а когда трубку возьмут, скажет который час.

Когда мы только купили этот телефон, я так страстно его изучала (пыталась даже дозвониться к самой себе, перепробовала все функции), что просидела с ним целый день, а когда, наконец, решила малость передохнуть, вдруг заметила, что на табло появился чей-то номер. Схватила трубку — тишина. “Кто бы это мог быть?” — задумалась я. — “Кто-то из нашего района, видимо. Номер как у нас начинается — на семьдесят четыре”. Я бы еще долго ломала голову, если бы не подошел муж и не спросил:

— Откуда на табло наш номер?

Оказывается, сработал будильник, куда я вписала свой собственный номер. Да, ранний склероз — это серьезно.

***

Полседьмого утра. Пронзительный женский голос.

— Это вы печатаете на компьютере?

— Да.

Выяснив цену и адрес, дамочка обещает приехать.

— Во сколько вас ждать?

— Я не знаю точно, а что, просто так подъехать нельзя? Вы что, куда-то уйдете?

— Да нет, я все время дома, но желательно договориться, чтобы я знала, во сколько вас ждать. Можно подъехать и так, только тогда стучите громче, — у нас нет звонка и я могу не услышать, если не буду прислушиваться.

— А почему это у вас звонка нет? Ну ничего себе, берут на дом работу печатать и звонка нет!...

В конце концов, выясняется, что ей нужно напечатать ОДИН лист.

***

— Дэвюшка, в киоске работать бюдешь?

— В каком? — Я так часто слышала, что для меня нет работы, что сейчас просто не могла с ходу отшвырнуть это предложение. С одной стороны, меня никак не манит работать в торговле, тем более в киоске, да еще у лиц рыночной национальности. С другой стороны, работа сейчас на дороге не валяется.

— В прадуктовом.

— Какой график работы?

— Сютки чэрэз двое.

— А оплата?

— Пять процентов от виручки. Мало? Шесть. Мало?...

— Мне надо подумать.

— Дюмай. Я вэчэром пэрезвоню.

После звонка я не могла найти себе места. И хочется, и колется, и мама не велит. Точнее — даже и не хочется. Но ведь работа — это святое...

...Какое счастье, что вечером он не перезвонил!..

***

Поначалу мне не очень везло с диспетчерской работой.

Какие-то частники покупали киоск и, побоявшись давать в газете свой собственный номер телефона, договорились со мной.

Мое рвение вызывало у них легкое недоумение. Я не только отвечала на звонки, поступавшие по их объявлению, но и сама по газетам звонила продавцам киосков, узнавала цену и условия. Просто звонков было мало, и я честно отрабатывала деньги.

Потом появились ремонтники, Саша и Оля, веселая семейная пара. Они предложили мне такие условия, на которые могла бы согласиться только очень наивная и доверчивая дурочка. Я и согласилась.

— Будем платить тебе пять процентов от той суммы, что заработаем. Старайся зацепить клиента, не называй твердых цен, любым путем вымани у него номер его телефона. Мы ему позвоним, оболтаем, сделаем ремонт, а потом встречаемся с тобой и пьем шампанское!

Про шампанское они повторяли при каждом разговоре.

Я старательно передавала им все заказы, потом они говорили, что клиентам не подошли условия, и я опять оставалась ни с чем. Звонить и проверять было ниже моего достоинства, но правда рано или поздно должна была выйти наружу.

— Здравствуйте, я вам уже звонил, мне ваши мастера, Оля и Саша клеили обои, а теперь вот я решил двери покрасить. Сколько покраска стоит?

В общем шампанского я так и не увидела.

***

Мне надо было позвонить человеку с не очень легким именем. Точнее — отчеством. Александр Аниполистович. Я раз двадцать проговорила его про себя (“Александр Аниполистович, Александр Аниполистович, Александр Аниполистович...”) и только после этого набрала номер.

Слушать длинные гудки пришлось долго, и когда там все-таки возник чей-то голос, я от неожиданности чуть не уронила трубку:

— Сергей Аниполистович дома?

— Кто-кто?

Понимая, что говорю что-то не то, я настырно повторила:

— Сергей Аниполистович.

Там, видимо, вдались в мое положение и ласково ответили:

— Нет, его сейчас нет. Позвоните попозже.

Я повесила трубку и долго обескуражено соображала; то ли меня, несмотря на все мои старания, все-таки поняли, то ли у Александра Аниполистовича брат завелся.

***

Со временем я набралась опыта и стала чуть ли не с первых слов определять маньяков и быстро от них избавляться. В промежутках между моей полной неопытностью и кое-каким опытом было еще несколько “маньячных” звонков.

— Девушка, вы ищете работу?

— А что вы можете предложить?

— Мне нужна секретарь, совмещающая работу диспетчера. Как я понял, вы еще умеете печатать?

Далее следовал непременный вопрос о возрасте, детях, семейном положении и внешности.

— Секретарь мне нужна в офис. Зарплата тысяча. Лицо фирмы, сами понимаете...

— Извините, я работаю на дому.

— Может быть, тогда я сам приезжал бы к вам раз в неделю, привозил бумаги?

— Пожалуйста, привозите.

— А при этих встречах будет присутствовать ваш муж?

— Да, конечно.

— Я бы мог платить и больше, например, тысячу пятьсот, две, три... если можно как-нибудь обойтись без мужа.

— Без мужа обойтись нельзя. Извините, вы не по адресу обратились.

Какие они все-таки странные, эти маньяки; так уговаривают, в лепешку готовы расшибиться, а вдруг тут какая-нибудь каракатица сидит?!.. Возьмет, да и согласится на все его условия. И что ему потом делать?

***

— Алло, вы предлагаете услуги диспетчера? — Голос странный; заплетается как у пьяного.

— Да.

— Мы продаем дом в деревне Сафакулево, а еще делаем ремонт квартир и офисов, хотели бы дать объявление на ваш телефон, — дальше что-то совсем неразборчиво.

— Что вы сказали?

Мужчина невразумительно объясняет, и до меня, наконец, доходит, что он хочет прийти и договориться об оплате. Я пугаюсь; время десятый час, мужа нет, он сегодня в ночь, а какой-то неизвестный мужик выпытывает у меня адрес.

— А почему мы не можем договориться по телефону?

Он мнется.

— Понимаете, у нас дом в деревне, может, вас бы устроила оплата продуктами?

Оплата меня устраивает, и ремонтник Игорь в течение двух месяцев каждый вечер заходит к нам узнать, не было ли звонков. Мне жалко его; заказов мало, дом никто не хочет покупать, живет с детьми и женой в общаге. По телефону говорить совершенно не умеет — голос неуверенный и запинающийся. Потому и работы мало — не внушает доверия. Маленький, неказистый, тактичный, смирившийся с неудачей и тихо радующийся каждому звонку.

— Я уже и не надеялся.

Со мной он держался с доброжелательным подобострастием, как деревенский житель с городской, смотрел снизу вверх (и не только из-за разницы в росте). Когда он случайно узнал, что я пишу, то выглядел при этом как человек, узревший перед собой живого гения. Зависти в нем не было ни капли.

Стоя на постаменте, воздвигнутом его уважением, я чувствовала себя чуть пониже Бога.

***

Раннее утро, на улице еще темно. Звонок сбрасывает меня с кровати. Дрожащей рукой (не дай Бог, что плохое) хватаю трубку:

— Да.

— Алло, это цирк?

Спросонок ничего не могу понять:

— Что вы сказали?

— Я спрашиваю, это цирк?

Я, кажется, начинаю догадываться.

— Серега, это ты что ли?

Радостный хохот в ответ. (Наш давний, но не близкий знакомый вообще отличается редким чувством юмора).

— Ты знаешь сколько времени?

— Семь утра! А что, вы еще спите?..

Через два дня звонок раздается в два часа ночи.

— Это зоопарк?

— Сережа, мы уже спим.

— Черт возьми, когда к вам ни позвонишь, вы все спите! Сони какие— то!...

Серега — большой оригинал. Как-то он решил купить сахар с доставкой по газетному объявлению. Искать газету у себя дома ему, видимо, не хотелось, да и зачем, если под рукой есть телефон и можно позвонить к нам?..

Я долго искала подходящие объявления, наконец, нашла и продиктовала ему номеров семь. Этого Сереге было мало.

— А больше нет?

Врать мне трудно, поэтому я взялась за поиски более основательно. Нашла целую кипу газет и принялась за диктовку. Серега все аккуратно записывал.

— Может, хватит? — Взмолилась я примерно на пятидесятом номере.

— А еще есть?

— Есть, — ответила я обреченно.

— Тогда диктуй.

Примерно через полчаса я выговорила наконец последний номер и со вздохом облегчения повесила, наконец, трубку. Однако не надолго. Через пять минут снова раздался звонок.

— Это опять я. Представляешь, по первому же номеру дозвонился и договорился! Завтра сахар привезут! Спасибо тебе!..

...Его бы энергию, да в мирных целях!..

***

Мужчина в дорогом костюме (хотя на улице не лето; — видимо, вылез из машины). Ему нужно напечатать договора Челябэнерго.

— Через час я за ними заеду.

Пальцы движутся слишком неловко, принтер работает слишком медленно, но за час я успеваю не только набрать, но и распечатать нужное количество экземпляров. Однако проходит еще два часа и только потом, наконец, является заказчик. Я за это время придумываю себе компенсацию за срочность и с замиранием сердца произношу сумму, вдвое превышающую мои обычные расценки.

— Всего? — Невозмутимо удивляется тип в костюме, вытаскивает деньги и не берет сдачу.

А я с легким сожалением думаю о том, что надо было просить больше.

***

— Вы продаете дом в Сафакулево?

— Да.

— А сколько стоит?

— Хозяева хотят купить какое-нибудь жилье в Челябинске, возможно, продадут дом по цене “хрущевки”. Может дешевле. Оставьте свой телефон, они вам перезвонят. Если хотите, я вам расскажу какой дом и что при нем есть, — человек соглашается, и я полчаса описываю ему все прелести деревенской жизни.

— А где дом-то находится?

— В Сафакулево.

— Да вы что, это же такая даль!.. — И человек в гневе швыряет трубку.

***

Девушка принесла мне печатную работу и оставила телефон своей мамы, чтобы я позвонила, когда будет готово. Звоню. Отвечает немолодой мужской голос.

— Татьяна Сергеевна дома?

— Нет, к сожалению.

— А когда она будет?

— Это просто... — это секрет ее жизни.

***

Ремонтник Игорь дал новое объявление: “Куплю комнату”. Стали поступать звонки.

— Это вы комнату покупаете?

— Нет, но вы оставьте свой телефон, вам перезвонят.

— Извините, а вы не знаете, те, кто покупает, они случайно не татары?

— ?...

***

Маньяки бывают довольно оригинальные. Я, например, до сих пор не понимаю, чего такого особо возбуждающего в словах “Печатаю, распечатываю на компьютере”.

— Девушка, вы печатаете? — мурлыкающий мужской голос в трубке.

— Да.

— А на какой машинке?

— Я печатаю на компьютере.

— О, даже так, — голос никуда не спешит и явно наслаждается разговором.

Я чувствую, что ему ничего не надо (по крайней мере, печатать) и задаю встречный вопрос:

— А что вам нужно напечатать? Сколько страниц?

— Да так, кое-что, — его не так-то просто смутить, — а сколько вам лет?

— А какое это имеет отношение? Извините, у меня нет желания с вами беседовать.

БАЕМИСТ-2

ЛИТЕРАТУРНОЕ
АГЕНТСТВО

ПУБЛИКАЦИИ

САКАНСАЙТ