 |
||
|
В газете увидела объявление: “Требуется серьезный диспетчер”. Обратный адрес — абонентский ящик. Поискала еще объявления с тем же адресом (я теперь ученая, сразу никуда не лезу, — интимные услуги тоже так маскируются), нашла: “Требуются грузчики и водители со своими автомашинами”. Вроде все прилично. Написала письмо, дождалась ответного звонка. Торопливый голос немолодого человека, высушенного собственной раздражительностью. При встрече вижу перед собой что-то типа нервного геолога; слегка повзрослевший мальчик с бородкой и большими юношескими глазами. Любимые слова: странный человек. Все выбивает его из колеи; он перестраховывается настолько, что не каждому под силу это вытерпеть. Клиенты после его расспросов (“Кто будет платить? Что придется грузить? Пианино? Что же делать-то, что же делать? Это не так-то просто...”) порой отказываются от заказов. В первый же день устроил мне проверку; попросил кого-то сделать контрольный звонок. Я ответила как надо, и Грузоперевозчик тут же перезвонил сам, чтобы выразить свое восхищение. — А ты быстро все схватила. Я чувствую, мы с тобой сработаемся. Он давал объявления о грузоперевозках на свой телефон, но, так как постоянно отсутствовал на месте, то делал переадресовку на мой номер. Поначалу это было приятно: еще бы, у него с десяток диспетчеров, однако именно меня он сделал главным. Правда, меня слегка шокировали его фразы типа: — Ну ладно, ты поработаешь день, вечером я приеду, сниму переадресовку и ночь поработаю сам. Я просто воочию представляла себе, как он всю ночь сидит у телефона, деятельный, лихорадочно спешащий куда-то, прокручивающий все варианты сразу: “Где бы еще подстелить соломки?”, сидит и ждет тех самых странных людей, что по ночам занимаются грузоперевозками. Супругу свою он называл по имени-отчеству; я не раз говорила с ней по телефону (она тоже диспетчер) и у меня сложилось впечатление, что она старше его лет на двадцать. Вообще, этот человек постоянно был в движении — что-то продавал, покупал, обменивал. За время нашего сотрудничества ему звонили насчет женских сапог, жетонов, запчастей, фонариков, телефонов, аудиоплейера и оптовой партии презервативов. Однажды он огорошил меня новостью: — Покупаю машину. — Какую? — вежливо поинтересовалась я. — Запорожец. Знакомый продает. На ходу, все в порядке. Это, конечно, не машина, но для моей работы как раз; по городу мотаться, да и парковать легко. Через неделю “Запорожец” сдох. Грузоперевозчик сильно убивался по этому поводу; он ведь для его покупки назанимал денег и отдавать еще даже не начинал. Он всегда обо всем предупреждал заранее: — Ко мне приезжает брат, Слава, ты имей в виду, если вдруг будут левые звонки, то это ему. Он тебе потом за них заплатит. Он раньше моих диспетчеров сильно обижал, “кидал” на деньги, но сейчас вроде исправился. Через неделю стали поступать звонки по аккумуляторам и тому подобному. Я все тщательно записала и передала позвонившему Славе. — Молодец! С меня шоколадка! — Какая шоколадка? А деньги? — Обиделась я. Слава тоже обиделся. — Да мне эти телефоны уже не нужны, я передумал покупать. — А я-то тут при чем? Вы же давали объявления, я принимала звонки, чего вы еще хотите? Вы уж тогда с братом договаривайтесь и не делайте переадресовку на мой телефон. Разругались мы насмерть. Я даже заявила Грузоперевозчику, что не буду работать, пока с ним живет Слава. Тот забеспокоился. — Может мы со Славкой тебе на сегодня какую компенсацию придумаем? Назови свою сумму. Я хотела сказать: пятерки хватит, но побоялась, что для них это много и решила подождать встречного предложения. — Я не знаю. — Ладно, давай, кто первый придумает, тот перезвонит. Я решила твердо выдерживать характер, но долго мне этого делать не пришлось. — Если мы тебе по десятке скинемся, то как? Двадцать тебя устроит за сегодня? Я абсолютно не ожидала такого подарка судьбы. За три звонка — двадцать рублей! Бывает, что и за пятьдесят меньше выходит. Значит, меня ценят. Я ведь здорово рисковала, когда решила выждать. При том количестве безработных диспетчеров, которое существует на сегодняшний день, я вполне могла остаться не у дел. А Слава передо мной потом извинился. Кстати, внешне он оказался совсем не похож на свой голос и вообще не такой, каким представлялся. Мне казалось, что он ниже, коренастее, светлее. Если младший брат Грузоперевозчик казался моложе и нежнее своего голоса, то старший наоборот, старше и суше. Казалось, что у младшего более старая душа. Вообще, как интересно люди отличаются от своих голосов. Представляешь одно, а приезжает совсем другое. Например, искала я однажды грузчиков. Заказ был неплохой, и меня удивила реакция одного из моих собеседников. — Ну не знаю. Я, наверное, не поеду. Откуда-то издалека донесся женский голос: — Если это по работе, то соглашайся, дома денег нет. — Ну не знаю. Взять что ли, заказ? Или не брать? Не знаю. Ни рыба-ни мясо. Потом он мне завозил диспетчерские. Добрый молодец, косая сажень в плечах. Ну, может и не Илья Муромец, но Добрыня Никитич точно. Наверняка его жена не по телефону с ним познакомилась, выходила замуж за богатыря, а живет теперь с тюфяком. *** — Здравствуйте! Предлагаю вам комнату. Она, правда, еще заселена, но с первого числа освободится; первого будет суд, и я соседа выселю. В этот раз все быстро пройдет, это я в первый раз чуть ли не год канителился, не знал, куда и как, а теперь мигом, уже четвертого соседа выселяю... *** У меня появился новый работодатель, — не по годам развитый юноша Димонтий (вообще-то просто Дима), специалист по ремонту пультов (большинство его клиентов делали ударение именно на втором слоге) дистанционного управления. В этом восемнадцатилетнем мальчике удивительнейшим образом уживались две личности: невинный, только что родившийся младенец и чрезвычайно жадное, расчетливо бессовестное существо без определенного возраста. Младенцем он был в отношении города; не знал улиц, районов, соотношения с ними телефонов. — На пять телефон начинается — это какой район? — Ленинский, — в который раз терпеливо объясняла я. — А “Детский мир” на Северо-западе? — В Центре. Он предложил мне по пять рублей за каждый сделанный пульт, и я согласилась, так как пожалела подростка, да и расценки он мне назвал довольно низкие: — от сорока рублей. Вдобавок, выяснив, что у меня телефон с определителем, он попросил записывать все определившиеся номера, даже если их мне не оставляют. Потом я здорово покаялась, что выполнила его просьбу. Несчастные, которых в один прекрасный день осенила блестящая идея позвонить мне, были обречены. Даже если они набрали мой номер просто ради любопытства, их это не спасало. Димонтий жил неподалеку от меня, и каждый день заходил звонить. Причем, даже если люди отказывались наотрез, он не вычеркивал телефон из списка, а настырно, изо дня в день продолжал доставать их звонками. — Вы звонили по пультам? Узнавая его голос, люди бросали трубку. Но он не отчаивался. Димонтий был мастер назначать встречи. Он планировал на два дня вперед, все тщательно записывал, договаривался и... ехал в совершенно другое место. Сначала я еще психовала. — Я буду у вас завтра в час дня, — говорил он очередным бедолагам. А до этого он назначил встречу на двенадцать. — Ты не успеешь за это время доехать из Ленинского на Северо-Запад! А тебе ведь еще нужно починить пульт! — Бушевала я. Димонтий с недоумением смотрел на меня, в итоге попадал на Северо-Запад к шести вечера и очень обижался, обнаруживая, что его уже не ждут. Но это было еще ничего. Гораздо интересней был другой случай. Он назначил три встречи подряд на Северо-Западе. С огромным опозданием перезвонил с первого места, узнать, нет ли чего нового. — Ты не забыл, что тебя сегодня ждут еще в двух местах? — Я сейчас иду. Через полчаса мне звонят клиенты из третьего места: — Вашего мастера сегодня еще стоит ждать? Или он уже не придет? Я как могу его отмазываю, объясняю, что очень серьезная работа была, поэтому он опаздывает и придет к ним не раньше чем через два часа (ему ведь еще к одним надо зайти). Через два часа они снова звонят и спрашивают, стоит ли им ждать мастера. Потом еще раз и еще. А через три часа звонит сам Димонтий и заявляет, что находится в поселке Аэропорт, и там почему-то никого нет дома. — Какой аэропорт?!?.. Тебя там завтра ждут!!! А сегодня тебя ждали на Северо-Западе! — Я там был. — Где ты был? На какой улице? Они мне недавно опять звонили! — Я был на Комсомольском проспекте. — А тебя ждали еще на Братьев Кашириных и по Молодогвардейцев. — Чё-то у меня нет этих адресов. У меня это не записано. Ладно, съезжу завтра. — Завтра тебя в другом месте ждут!!!.. Даже не смотря на подобные накладки, Димонтию подозрительно не везло с работой. Около сотни звонков и всего три починенных пульта? Потом позвонила женщина: — Ко мне приезжал ваш мальчик, починил две кнопки, взял сто семьдесят рублей, это ведь не маленькие деньги, а кнопки в тот же день опять отказали. Ничего себе, бедный мальчик, ремонт от сорока рублей, — это что, за половину кнопки что ли? Мне пришлось неделю уговаривать его позвонить этой женщине. Наконец он позвонил, причем разговаривал довольно оригинально: — У вас ведь машина есть? Заезжайте за мной завтра. Что? Сам? Нет, я занят. И послезавтра тоже. Если вы за мной заедете, то попробую найти время. Потом позвонила бабушка, плакала в трубку: — Приезжали мальчики, взяли пульт, привезли обратно, говорят, пульт рабочий, дело в телевизоре. Вызвали мне мастера. Мастер телевизор починил, а про пульт сказал, что он не при чем, он рабочий. Так вот, я пенсионерка, одинокая, у меня телевизор — единственная радость осталась, я мастеру 250 отдала, мальчики 140 взяли, а ведь пульт то рабочий, за что же они-то взяли? *** Еще один звонок по поводу комнаты. — Приходите. Там, правда, соседи не очень гостеприимные, но я их предупрежу, они откроют. На следующий день Ремонтник рассказывает. — Постучал, там открывает дверь огромный мужик вот с таким ножом в руках, — Игорь отмеряет руками примерно половину своего роста, — как еще жив остался, не знаю. Соседи там действительно не очень гостеприимные. *** Постепенно сфера моей работы расширяется. Причем новую работу мне навязывают сами заказчики. — Вы случайно не пишите рефераты? — Нет, я их только набираю и распечатываю. Когда этот вопрос задает третий человек, я задумываюсь. — А на какую тему? — Алкоголь. — Если вы мне принесете литературу, то сделаю. Мне приносят литературу, я называю довольно высокую (на мой взгляд) цену, на нее с радостью соглашаются, и я пишу реферат. Через сутки он готов, но возникает проблема с заказчицей. Ее невозможно найти ни по одному из оставленных мне телефонов. Там вообще никого невозможно найти. Наконец (на третьи сутки) мне отвечает голос с невероятным акцентом. — Вардуи? Нет такого, — и собирается повесить трубку. — Вардуи, Хачатурян Вардуи! — А-а-а, Хачатурян! Да, есть такой. — Можно мне с ней поговорить? — А она уехала. — Куда уехала? — С отцом, в Стерлитамак. — Насовсем? — сердце упало так же, как и мой голос. Зря я старалась, напрягала мозги и глаза, тратила время и бумагу, не спала ночь... — А-а-а, не, не насовсем. Завтра вернется. *** — Я комнату продаю, хотела узнать, для кого она нужна, для мужчины? — Да, для мужчины. — А он одинокий? — ?.. Потом узнаю, что даме нужен фиктивный брак. Ей за шестьдесят, Игорю около сорока, но ей это не казалось препятствием. Помешало то, что он семейный. *** Женщина учится на педагогическом факультете, будущий учитель. Реферат за нее пишет мама. Речь в нем идет в частности о том, что необходимо отучать детей списывать. Внутреннее содержание гораздо важнее внешнего оформления, говорится в реферате. Женщина долго присматривается к реферату и требует перепечатать (на таких же точно листах) несколько страниц, так как бумага, на ее взгляд, слишком желтая. *** — Здравствуйте, мы ищем диспетчера. Вы еще не работали с квартирами? — В смысле? — У нас агентство, мы помогаем сдать и снять квартиры. Возьмете такое объявление на свой телефон? — Почему бы и нет?.. ...И началось сумасшествие. В день звонило пятьдесят-семьдесят человек, жаждущих снять квартиру. Я вежливо сообщала всю имеющуюся у меня информацию, а за адресом отправляла людей в центральный офис агентства. На третий день у меня возникло подозрение, что дело не совсем чисто. Во-первых, мне об этом сообщал каждый второй позвонивший. Во-вторых, при таком огромном количестве желающих снять квартиру, из списка совершенно ничего не убывало. Мне передавали новые данные, но ничего не просили вычеркнуть. Только когда я заговорила об этом, мне неохотно назвали пару сданных вариантов. В-третьих, от меня стали отказываться другие заказчики. — До тебя невозможно дозвониться. Придется искать другого диспетчера, а жаль, — такого хорошего как ты, найти непросто. В четвертых, деньги мне обещали не до, а после, к тому же знакомая рассказала страшную историю о том, как ее подруга целый месяц за просто так работала на подобное агентство и ей так ничего и не заплатили. В общем, я запаниковала и выдвинула своим работодателям следующее условие: — деньги вперед, или я не буду отвечать на звонки. Они засуетились, попробовали меня поуговаривать, не получилось и, в конце концов, принесли мне деньги. Неделю я на них еще отработала, как и обещала и больше с подобными вещами не связывалась. Пару раз были довольно оригинальные ситуации. Как-то в момент сравнительного затишья я решила вымыть голову. Только намылила, как тут же, разумеется, раздался звонок. — Алло, вы сдаете квартиру? — Это агентство, — пена стекала по шее на халат и капала на пол, — в каком районе вас интересует квартира? — В центре. В этот момент мыло попало мне в глаза. Мне никогда не забыть своих эмоций по этому поводу. Слава Богу, что видеофонов у нас пока нет! В другой раз меня посетила плотницкая лихорадка. Я задумала сделать полочку для клавиатуры, так как стол слишком высокий и у меня уставали руки. Мужа ждать было слишком долго, а весь подходящий материал был под рукой. Кроме пилы. Вместо нее я использовала нечто похожее на пилочку для ногтей (причем дома нашелся только обломок длиной не больше пяти сантиметров). Этим и пилила. Большую ДВП с двух сторон, пять реечек и еще одну толстую доску из спрессованных опилок. В конце так разошлась, что сделала себе еще полочку для бумаг (опять ДВП, ДСП и рейки). И все это с помощью своей “суперпилы”. Руки, разумеется, смозолила до крови, слегка устала, но то, что хотела, сделала. Пока я пилила, меня несколько раз прерывали звонки. И я, бросив работу, вся в опилках, взмыленная, неслась к телефону, чтобы совершенно не запыхавшимся голосом офисной красавицы произнести: — Это агентство. Хотела бы я посмотреть на лица людей, если бы они меня в тот момент видели!.. *** За печать я беру вдвое дешевле, чем большая часть дающих подобные объявления. Почти никто не берется набирать один-два листочка; хлопот много, денег мало. С некоторых пор я тоже отказываю. — Ну, пожалуйста, мне всего пару листков надо... — Извините, у меня срочная работа. — Вы ведь на ЧТЗ живете? — Да. — Я сейчас тоже на ЧТЗ, в ЧЕЛИНДбанке, всего пару листочков надо и никто не соглашается... У меня сердце не каменное, да и банк этот из нашего окна виден. Ладно уж, напечатаю ему. В следующий раз он заявляется без предупреждения. Слишком много людей знает наш адрес, поэтому я не сразу открываю дверь, устроив для начала допрос с пристрастием. — Я у вас уже печатал однажды... — Что печатали? — Счет-фактуру... Я вспоминаю, но в этот момент звонит телефон и я, оставив человека за дверью, иду отвечать на звонок. Когда же, наконец, открываю, он еще не успевает войти, как снова что-то звенит, точнее — тоненько пиликает, на этот раз — в его кармане. Ого, а по виду и не скажешь, что сотовый есть. Серенький приличный мужчина в кепочке. Самый обычный. Набираю текст (он в это время сидит у меня над душой и пристально следит за работой. Я начинаю сбиваться и делать ошибки). Наконец распечатываю и отдаю ему готовую работу. Мне в ответ бренчит какая-то мелочь. С изумлением пересчитываю деньги; — если вычесть стоимость бумаги (по цене полугодовалой давности) и примерного расхода картриджа, мне за мою работу достается целых двадцать копеек. Я так потрясена, что даже не могу ничего сказать, молча закрываю дверь и долго не могу опомниться. Еще больше я удивляюсь, когда через некоторое время этот мужчина звонит опять. — Извините, мне это не выгодно. Одна бумага сейчас стоит столько, сколько вы мне в прошлый раз заплатили. — А если я со своей бумагой приду, а вы мне потом вычтете ее стоимость? — ?!?... *** Звонит глуховатая бабуля. — У меня пульт сломался. Сколько это стоит? — От сорока рублей. — Сколько? — ОТ СОРОКА РУБЛЕЙ. — Дорого. Через полчаса снова звонок. — Где этот ваш мастер по пультам? Я ведь жду. — Так вы же мне не оставляли ваш телефон! — Что? — Если вы оставите свой телефон, то мастер, скорее всего, ПРИДЕТ завтра! — Хорошо, записывайте. Еще через час снова звонок. — Где же мастер? Я жду, даже в магазин не пошла. — МАСТЕР БУДЕТ ЗАВТРА! — Что же вы мне сразу не сказали?!.. Я вешаю трубку и тоскливо думаю, что если Димонтий как обычно меня подведет, то осипший голос мне обеспечен. *** В тех работах, что я печатаю, иногда попадаются довольно интересные вещи. Например, печатала я отчет по использованию мембран и фланцевых уплотнителей (или что-то в этом духе). Труд этот создавался на основе инструкции, и вот какие интересные вещи я в ней обнаружила: 5. 5. Приварку мембран к поверхности фланца необходимо производить угловым швом и т. д. и т. п. .... двумя или в крайнем случае одним сварщиком. Где, в какой стране мира найдешь подобную инструкцию?! Двумя или, в крайнем случае, одним сварщиком. Понятное дело, вдруг второй с похмелья страдает, ушел за пивом или чем покрепче. В нашей стране трудно четкую инструкцию написать. Точнее написать-то может и легко, да вот кто будет выполнять? В таком случае нельзя отказать автору инструкции в понимании реалий нашей действительности. Идем дальше. Чтобы не переписывать всю инструкцию, сообщу коротко содержание предыдущих пунктов: в одном месте подкрутить строго на столько-то миллиметров, в другом проверить наклон строго на столько-то градусов. Зачистить строго на такую-то ширину и высоту (все размеры в миллиметрах и долях). Применять при этом надо чуть ли не пинцеты и тоже какие-то специальные, миллиметр на миллиметр выверенные. Затем еще раз все проверить и перепроверить, если что не так, переделать заново. И вот только потом... 12. Произвести затяг шпилечно-гаечного соединения поворотом каждой гайки относительно шпильки на угол не более 120° . В этой операции допускается применение кувалды. ( ! ) О контроле тоже глава интересная: Контролируются: — материалы (основные и сварочные); — рабочий и инженерно- технический персонал; — приспособления и аппаратура; — геометрические размеры; — сварные соединения; — соблюдения требований к эксплуатации. Особенно мне понравилась ненавязчивость, с которой это подано. Персонал стоит между материалами и аппаратурой. Нечто среднее, так сказать. И контролировать его надо не меньше, а то и больше; ведь сварное соединение себе чего-нибудь втихомолку за воротник не зальет, а вот персонал может. И стырить чего-нибудь может. Поэтому контроль необходим. Еще один шедевр инструкционного гения: 7. 5. 1. Визуальный контроль выполняется послойно невооруженным глазом или с помощью лупы 4 - 10-кратного увеличения с применением переносных источников света. Какая разница, как осуществлять визуальный контроль; — что глаз (невооруженный причем), что лупа 4— 10-кратного увеличения (да еще с применением переносных источников света), главное — послойно! Еще несколько открытий я для себя сделала, выполняя работу для студентки юридического института. Интересные вещи творятся в нашем законодательстве! Например: Досрочно прекращаются полномочия судьи КС РФ ввиду: — нарушения порядка его назначения на должность; — личного письменного заявления судьи об отставке и т. д. и т. п... — ...продолжения судьей, не смотря на предупреждение КС РФ, действий, не совместимых с его должностью; (То есть один раз напакостить он может спокойно, главное внять предупреждению Конституционного Суда и перейти на какой-нибудь другой вид деятельности. Был, например, клептоманом, а стал растлителем малолетних). Далее: — неучастия судьи в заседаниях или уклонение его от голосования свыше двух раз без уважительных причин; — признания судьи безвестно отсутствующим и т. д. — ввиду его неспособности и т. п... —...объявления судьи умершим решением суда, вступившим в законную силу; — смерти судьи; Последние два пункта мне нравятся именно своим сочетанием. Я, конечно, понимаю, что тут свои юридические тонкости, но перед глазами предстает сцена, где какой-нибудь несчастный судья истошно кричит: — Братцы! Я живой! Живой я, братцы, не вычеркивайте меня из судей!.. А судьи уперли глаза в пол и мрачно гудят себе под нос: — Мы признали тебя умершим, и это вступило в законную силу. Иди отсюда и покойся с миром! Оказывается у Конституционного Суда полно всяких дел (не бездельники сидят). Помимо всего прочего, он еще и дает толкование Конституции РФ (по запросам Президента, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства и т. п). Не знаю как вы, а я и не подозревала, что Конституцию нужно толковать как кофейную гущу. *** Вальяжный мужской голос. — Мне нужны грузчики и машина. Я объясняю все условия, напоследок предупреждаю о предоплате. — Хоть за полчаса, но вперед. Понимаете, люди всякие бывают, сейчас такое время... — Да я из городской администрации!!!.. А у ваших водителей есть лицензии?!.. А договор они составить могут?!. Я не теряюсь. — Если хотите, я могу узнать. Угрожая напустить на нас налоговую инспекцию, голос еще некоторое время рокочет в трубке. Впоследствии я узнаю, что этого типа хорошо знают все, кто занимается грузоперевозками. Он действительно из городской администрации, но очень любит прокатить на дармовщинку; наймет и не заплатит. *** Очень настырный и самоуверенный молодой человек хочет срочно напечатать какую-то доверенность. — Я хорошо заплачу. — Привозите. Выясняется, что ему нужен не только текст, но и печати. — Я не смогу вам их нарисовать. — Я хорошо заплачу, — на меня ласково взирают маленькие бегающие глазки. — Дело не в этом, вам нужен сканер, а у меня его нет. Молодой человек уезжает разочарованный, оставаясь при твердом убеждении, что я все могу, просто не хочу связываться с криминалом. *** Женщина с пропитым, но доброжелательным голосом звонит с автомата. — Мне нужны грузчики и машина, переезд у меня. — Газель стоит сто рублей в час. — Хорошо. — Плюс тридцать рублей за вызов. — Конечно-конечно. — Как минимум на два часа. — Я понимаю. — Грузчикам — тридцать рублей человеку в час. Тоже как минимум на два часа. — Можно двоих? — Сколько угодно можно. — Постойте-ка, это же сколько получается? Да охренеть сколько получается! Да я алкашей найму! Да вот прямо сейчас пойду и найму! Да сдались вы мне со своими перевозками!.. *** Всегда приятно общаться с интеллигентными людьми. Звонит женщина, интересуется печатными работами. Очень доброжелательная, вежливая, с ней так приятно беседовать. Когда она говорит, что ей это надо не для себя, я только грустно вздыхаю; приедет какая-нибудь молодая стервочка-дочка и все нервы из меня вымотает, чтобы поменьше заплатить. Такое уже не раз бывало. Однако перезванивает мне не дочка, а муж этой женщины, еще более вежливый и доброжелательный. — Удобно ли будет, если я подъеду в воскресенье, хотя нет, извините, это же будут выходные... — Я работаю без выходных. — Для меня это, конечно же, очень хорошо, но как же вы? Это ведь тяжело, работать без выходных? — Я уже привыкла. Во сколько вы приедете? — Удобно ли будет, скажем, после обеда? Примерно между часом и двумя? Я боюсь сказать более точно, так как совсем не знаю ваш район, не могу предположить, сколько времени понадобится, чтобы вас найти... В воскресенье в час дня снова звонок. — Извините меня ради Бога, я по вчерашней договоренности. Понимаете, как всегда: десять минут здесь, пять минут там, — в общем, опаздываю... Возможно ли приехать позже, или... — Конечно-конечно, пожалуйста, приезжайте! — Я сейчас выхожу. Еще раз извините великодушно Я ожидала увидеть мужчину лет сорока, а ко мне приехал старик. Совершенно чудесный старик, с глубоким голосом, твердой осанкой, в очках с тонкой оправой. По его реферату я поняла, что передо мной врач, врач по призванию. Он весь был не из нашего времени, не из нашего города; наверное, они с женой между собой называют друг друга по имени-отчеству, как в старых кинофильмах про какого-нибудь московского профессора. Я осталась совершенно очарована им, и заочно — его женой. Какие приятные, культурные люди, последние представители поколения интеллигентов старой закалки. Набрав работу, я по телефону уточнила некоторые медицинские термины. Четко произнося непонятное слово, старик попутно объяснял, что оно обозначает. Объяснял очень доступно, в двух словах. У такого человека было бы очень легко учиться, да и работать с ним было бы здорово, он даже меня, далекую от медицины, заинтересовал своей темой. При наборе текста меня поразила дата выпуска одной из работ автора, (он ссылался на нее в списке использованной литературы) — 1975. Мне было только год, а у него уже была опубликована работа по этой теме! Дай вам Бог здоровья, Василий Александрович! *** — У вас грузчики сколько стоят? — 35 рублей человеку в час. — Как это? — У них почасовая оплата Дикий хохот, в сторону: — Нет, ты слышал, у них грузчики почасовые... как девочки по вызову!.. *** Маньяки бывают и нетипичные. У моей кошки подросли котята, и я дала объявление в газету, что отдам их в хорошие руки. — Алло, это вы котят отдаете? — Да. — А кошечки у вас есть? — Да, одна осталась. — Беленькая? — Беленькая. — Чисто беленькая? — Да, чисто белая кошечка. — Я сейчас приеду!.. Интересно, куда это он собирается приехать, если не спросил адреса? Через полчаса снова звонок. — Это у вас беленькая кошечка? — Да. — Скажите адрес, я сейчас приеду. Я неохотно говорю адрес: улица 1-й Пятилетки и так далее; все-таки для своих котят я бы хотела найти менее рассеянных хозяев. Да и голос у него какой-то суетливый, напоминает тех, кого раньше на Руси называли юродивыми. Через полчаса снова звонок. — Какой у вас адрес — улица Пилюльки? Я сейчас приеду за белой кошечкой. Я понимаю, что имею дело с не совсем нормальным человеком, и решаюсь на ложь. — Извините, пожалуйста, к нам сейчас пришли, ее уже забирают. — Я все равно приеду!.. — Зачем, если ее уже забирают?!.. — Я еду! В последующие два часа он звонит еще четыре раза, то грозится приехать, то уточняет адрес. Звонит и на следующий день, звонит каждый день целую неделю. Благодаря ему я месяц боялась подойти к двери (а вдруг все-таки вспомнит адрес) и долго-долго всем отвечала, что котят у нас больше нет. *** Есть у меня постоянный заказчик, редактор частной газеты, привозит по две-три страницы, зато регулярно. Он, наверное, очень счастливый, так как постоянно не наблюдает часов. Точнее — не соблюдает. — Я приеду в три часа. Это значит, что ждать его надо или в шесть, или завтра, или послезавтра. Зато он со мной часто советуется, как лучше написать статью, изменить предложение, и хотя не всегда принимает мои советы, относится к ним с огромным уважением. Что, согласитесь, приятно. Главный редактор, все-таки. *** Пришла заявка на грузчиков; разгружать вагоны с солью. Передаю своему работодателю. Он с трудом находит людей, отправляет и ищет еще, потом перезванивает мне. — Представляешь, искал сейчас еще трех грузчиков, а все отказываются. Оказывается, соль разгружать — самое последнее дело. У тех, кто работал с солью месяц назад, до сих пор раны не зажили; все разъело, и плечи, и руки, и лицо, — помолчал немного, — так что мы с тобой ребят как на войну послали. *** Еще одна из вечно спешащих. Ей нужны шпаргалки; самым мелким шрифтом надо набрать и распечатать ответы на экзаменационные вопросы. Сто пятьдесят страниц за сутки я просто физически не в состоянии сделать, о чем ей и сообщаю. — Да я двадцать билетов за три часа набираю! Из любопытства подсчитываю, сколько это приблизительно знаков в минуту. Ого! Свыше пятисот! У меня всего сто двадцать. Наверное, она долго тренировалась. Да и деньги лишние, раз готова столько отдать за то, чтобы сберечь свои три часа. Хотя отдать-то она как раз и не готова; торгуется до последнего. Но в итоге все-таки заплатила и даже сдачу не взяла. *** В тот день, когда я согласилась взять на свой телефон объявление о продаже картофеля с доставкой, я, видимо, где-то немного стукнулась головой. А может и много. Теперь уже трудно сказать. Торговать картошкой мне предложил Слава — брат Грузоперевозчика. Он искал нового диспетчера, так как старые не соглашались на картошку ни за какие деньги. Я еще не ожидала подобных подлянок от людей, поэтому согласилась. В первый день мне позвонило восемьдесят два человека. Во второй — уже за девяносто. В последующие цифра перевалила за двести. Я не успевала отойти от телефона, охрипла и была готова бросаться на людей. Все мои родственники, друзья и подруги успели наизусть выучить то, что я говорила по телефону. У меня создалось ощущение, что каждый житель нашего города спешит лично удостовериться, почем картошка, какого сорта и откуда она. Контингент звонивших был примерно такой: бабушки, инвалиды, стервы, деловые дяденьки, тетеньки, очень не русские, слегка не русские (лицо рыночной национальности), прочие люди. Звонит очередной шедевр: — Скажите честно, я вам сильно надоел? Этот старик звонил мне не меньше десяти раз, первые пять он все решал, стоит ли ему покупать эту картошку, последние пять — узнавал, почему ее до сих пор не привезли. — Я вас уже узнаю по голосу, а в день мне звонит около двухсот человек, — обреченно отвечаю я. Как-то ближе к вечеру звонит мне сто восемьдесят второй человек за день (я потом специально посмотрела) и задает совершенно невинный, на его взгляд вопрос: — Вы случайно не давали объявление о картошке? В тот момент я была как никогда близка к тому, чтобы выразиться нецензурно. Дозвонившись до меня, люди обычно очень радовались: — Наконец-то я до вас дозвонился! Я этих чувств не разделяла. Счастливчик не спешил, (видимо, наслаждался ролью избранного), поэтому некоторых приходилось поторапливать. — Здравствуйте! Я вот тут, э-э-э по поводу картошечки... — Картошка по два пятьдесят килограмм, если меньше четырехсот килограмм, то по три, меньше ста не возят. — Э-э-э... — Мешки примерно по сорок килограмм, минимум два-три мешка, четыреста килограмм — это десять мешков. — Ага. Э-э-э... — С Миасского совхоза, сорта Ермак и Невская, красная и белая. — ...Э… — Прошла сортировку, предназначена для хранения. — ...Э — Цена вместе с доставкой. У водителя есть весы. Мешки в цену не входят, вы или покупаете их по пять рублей за штуку или обмениваете на свои. — ... ... Э-э-э.. А, да. Спасибо. Иногда я с трудом удерживалась, чтобы не сказануть чего-нибудь в ответ. — Какая картофель? Так хотелось ответить: “Да такая, знаете, в земле растет. Может, видели когда-нибудь. Ее еще едят” — Здравствуйте, вы нам привозили картошку, а обещали еще морковку, почему не везете? — Какую морковку? Мы морковкой не занимаемся. — Как какую? Вы нам привозили... — Я вам точно ничего не привозила... — Ну не вы, Господи, ваш муж. — ...? — Ваш муж с ребенком. — Какой ребенок? Какой муж? Мой муж картошкой не занимается! — Подождите, это мать или дочь? — ?!?... Целый день звонит одна и та же бабуля. Слезно умоляет привезти ей мешок картошки. Слава обычно такие заказы не берет, но тут соглашается: — Все равно в этом районе буду. Через десять минут после получения картошки бабуля развязывает мешок, обнаруживает нечто подозрительное и звонит ко мне. — Извините, пожалуйста, — говорит она вкрадчиво, — вы картошечку продаете? Она какая, хорошая? — Я сама не видела, но люди берут. — Я хочу купить у вас картошку, вы мне не подскажете, где ваш склад находится? — Я не знаю, — устало отвечаю я, — оставьте свой телефон, водитель вам перезвонит. Мне в ответ дикий крик: — Да все вы знаете!.. И что картошка вся резаная, тоже знаете, вы все заодно! Старуху, пенсионерку обижаете! Паразиты, сволочи!.. Я думаю: — кто такую обидит, долго не проживет. Сомневаюсь, что люди не глядя картошку покупают; — берут ее хорошо. Видимо, картошка действительно неплохая, просто этой старухе так повезло. Целый час не могу связаться со Славой. Старуха все это время звонит ко мне, орет и бросает трубку. Я не выдерживаю и заношу ее в “черный список” (позднее, кстати, выяснилось, что прыткая старушка успела позвонить на телевидение, в газету и администрацию, с просьбой найти управу на мошенников, подсунувших ей плохую картошку). Слава удивлен. — Странно, я ведь предложил ей развязать мешок, вывалить картошку, она отказалась. Вот так вот подсунут сами какую-нибудь гниль, а потом докажи, что не верблюд. Но все-таки решает забрать картошку и отдать бабульке деньги. Перезванивает примерно через час и успокаивающе заявляет: — Был я у старухи. Больше она тебя беспокоить не будет. Еще не придя в себя после бабулиных криков, я не сразу понимаю, что он хотел этим сказать. В каком это смысле “беспокоить не будет?..” У Славы тоже на картофельной почве крыша малость поехала. Завозил мне деньги, попросил телефон, стал звонить по страждущим картошки. Один из оставленных мне номеров я выделила особо: — Тут спрашивали лично вас. Слава нахмурился. — Наверное, тоже по поводу картошки. Набрал номер. — Здравствуйте! Картошка нужна? Выслушав ответ, он побледнел, неестественно рассмеялся и, извинившись, осторожненько повесил трубку. — Черт, это же телефон моего непосредственного начальства, которое как раз и продает эту картошку! Звонит дамочка со стервозным голоском. Я говорю ей свой обычный текст, но это ее не устраивает. Она фыркает: — А если 399 килограмм, а не 400, то что — все равно еще по три рубля, а не по два пятьдесят? — Точно я не знаю, оставьте свой телефон, водитель вам перезвонит. — А причем тут водитель? Дурдом. Вы же картошку продаете, вы и должны знать. — Я не продаю, я диспетчер, продает водитель. — Дайте мне номер его телефона. — У него нет телефона. — А где он сейчас? — Ездит по городу, развозит заказы. — Что за чушь, дай мне его номер! — Как я вам его дам, он звонит мне с автоматов! Что я вам, телефон— автомат дам?!.. — А чего это ты на меня орешь? — Вы на меня вообще с самого начала орете. И не тыкайте мне. Вам нужна картошка? — Да, нужна. Хорошо, пусть будет 400 килограмм. А сколько это мешков? — Примерно десять. — Совсем ...... , — тут эта фифочка выматерилась в смысле “сдвинутые” и бросила трубку. Более мерзкого чувства у меня при разговоре по телефону еще не было. Муж заметил мою реакцию и спросил, что случилось. Я рассказала. Он задал только один вопрос: — Телефон определился? — Да. Валера тут же туда перезвонил. — Это вы сейчас звонили по поводу картошки? — Нет, не я, это соседка заходила, она уже ушла. Что-нибудь передать? — Заюлила дамочка со стервозным голосом. Такие всегда строят из себя прекрасный пол в присутствии мужчин. Валера, очень стараясь говорить вежливо, высказал ей несколько дельных мыслей, но она так и не призналась, что сама звонила, видать слишком испугалась. Слава тоже хотел ей позвонить, за меня вступиться, и брат Грузоперевозчик первым делом спросил, есть ли номер, так что без защиты я не осталась. — Я вообще-то более ответственный, — заявил мне как-то Слава, — оно я понятно, я ведь старший. Братан все суетится, все в бегах и в делах, только богаче не становится. Вообще, скажу тебе по секрету, — он паникер. В Славиной “ответственности” я убедилась на личном опыте. На двенадцать часов был заказ по картошке. Слава заказ принял, но перезвонил и перенес время на два часа дня. В четыре заказчики позвонили мне снова. — Где картошка? — Не знаю, наверное, машина сломалась, подождите еще немного. В шесть часов вечера Слава перезвонил мне и попросил передать, что раньше восьми не подъедет. Как ни странно, в ответ на это меня даже не обматерили. В итоге картошку он все-таки привез (правда, уже в десять вечера, но это не важно, главное — в тот же день, могло быть и хуже). Звонок в половине первого ночи. Акцент напоминает о Средней Азии: — Э, картоску продаете? — Да. Оставьте пожалуйста, свой телефон, водитель вам перезвонит. — Э, что оставить? — Телефон. — Э, где оставить? — Мне оставьте, тьфу. Скажите мне номер телефона, с которого вы сейчас звоните. Водитель вам потом перезвонит, и вы договоритесь. — Э, номер телефона? — Да-да. — Э, сейчас. Семьдесят четыре... Я прилежно записываю. — Шестьдесят один… У меня возникает некоторое подозрение. Когда он произносит последние две цифры, я взрываюсь: — Это же мой номер телефона!!!.. Неподдельное удивление: — Как мой?!?... *** — Мне надо срочно. За два дня сделаете? Я оценивающе смотрю на кипу бумаг и не очень уверенно отвечаю: — Постараюсь. Сижу ночь, день, снова ночь. Работа готова. Дико болит голова, глаза и вообще все, что только может болеть. Звоню заказчице. — Можете забирать работу! — Я сегодня не смогу. Завтра? Завтра тоже не получится.., — бормочет она себе под нос, — вообще-то у меня еще неделя есть... Без комментариев. *** Ищу машину. Отвечает женский голос. — Здравствуйте. Александр дома? — А кто его спрашивает? — Диспетчер по грузоперевозкам. — Сначала представляться надо, а потом уже спрашивать. Я, между прочим, его жена. — Я на вашего мужа и не претендую, у меня свой есть. Мне надо только знать, сможет ли Александр на завтра принять заказ. — Ишь ты какая, не претендую!.. А ты хоть знаешь сколько времени? — Время — тридцать две минуты десятого, мне самой только что позвонил заказчик. И вот что еще, женщина, — вы только что лишили своего мужа пусть непостоянного, зато довольно неплохого источника дохода, — я к вам больше не позвоню. Спокойной ночи. *** Еще одна торопыга. Кажется, что ко мне влетела не одна, а несколько девушек. — Можно я у вас подкрашусь? У нас в офисе отключили электроэнергию, пришлось там заночевать, документы срочные надо было напечатать. Нужно двадцать страниц. За час сделаете? Я смотрю на нее; вроде не издевается. — У меня только распечатка займет как минимум вдвое больше времени. Мой принтер не может печатать больше десяти страниц в час. А ведь их еще набрать надо, отредактировать, оформить. — Я и сама не могу так быстро, но директор приказал, чтобы за час все сделали. Девушка с недокрашенным глазом звонит директору, уговаривает его не терять времени на поиски другого наборщика, но тот неумолим. — Хорошо хоть машину с водителем дали, — улыбается девушка и исчезает так же быстро, как и появилась. *** Вовка, родной брат моего мужа, решил перебраться в Челябинск. Он долго не мог снять квартиру. Всех смущал его возраст. Услышав, что ему всего двадцать, люди начинали скучнеть голосом, торопились закончить разговор и обычно больше не перезванивали. Правда, было одно исключение. Женщина, еще не видя Вовку, готова была сдать ему квартиру. Родственник не выдержал такой недосказанности и выступил сам: — А вы знаете — я ведь молодой человек! С той же радостью и тем же тоном он мог бы сообщить “А вы знаете, у меня энурез!” Видимо, она согласилась, что хотела бы поселить кого-нибудь более взрослого. Вовка нашелся: — Взрослые и пьют больше... (Кстати, в этой квартире раньше жил сын женщины. Жил до того, как попал в известную всему городу больницу на АМЗ). Во время картофельного помешательства Вовка бывал у нас особенно часто и мог с успехом заменить меня у телефона. Когда картошку, наконец, раскупили, Вовка не мог скрыть ликования и очень радостно всем отвечал: — Вам картошечку? А картошечка-то кончилась! *** — Вы покупаете белых мышек и крысок? — Нет, вы, наверное, ошиблись... — А собачка вам не нужна? — Какая собачка? — Да вот собачку отдаем, ищем доброго человека. — А что за собачка? — Кнопка. Маленькая совсем, как кошка. — Вообще-то я хотела завести собаку, но щенка... — Да она у нас как щенок, молодая совсем. — А сколько ей? — Семь лет. Мы бы не стали ее отдавать, она такая умница, зимой правда писается, на улицу не хочет ходить, но все понимает, знает, что нельзя дома гадить. — А почему вы ее отдаете? — Да внук все, хулиган растет. Внучка-то, Настена, ничего, любит животинок всяких, а этот баламут шерсть из собаки щиплет. Она так-то красивая, а сейчас на нее и смотреть-то страшно, лысая почти, всю шерсть выдергал, паразит. И в кого такой растет? Родители его, Таня с Сережей, совсем не такие и собак любят. Вы вот, чувствуется, человек добрый, может, возьмете собачку? — Она же к вам, наверное, привыкла. — Да к нам-то не так. Вот моя мама (царствие ей небесное) без памяти Кнопку любила. Она недавно умерла от рака. Вот на этом диване лежала, его еще Леша с Мариной купили, на нем и умерла. Кнопка у нее на груди все время лежала, а когда умерла мама, так Кнопка так завыла страшно, прямо сил не было слушать. Она и сейчас еще, как вспомнит, так выть начинает. Если бы не зима, мы бы ее в деревню увезли, там ее кто угодно возьмет, все знают, что собачка хорошая, на щенков у нее просто очередь записывается. А вот еще недавно, у нас тут женщина есть во дворе, ну она дурочка, живет одинокая, тихая правда, но страшненькая такая... Так вот, недавно смотрю, — идет она с собачкой. А собачка-то Ильиных. Они ее мучили-мучили, чуть не убили, и в лес уносили, и в проволоку заматывали колючую... — Зачем?!!.. — Надоела, видать. У нее и глаз после этого вытек. Так вот, эта женщина, дурочка-то, ее и взяла. Отмыла, нацепила какую-то веревку и ходит теперь. Знала бы я, что ей собачка нужна, а то ведь не знала, так что ж теперь. Ну, так что, возьмете собачку? — Я все-таки хотела щенка, чтобы меня с детства знала, но обещаю подумать. — Подумайте-подумайте, ведь такая хорошая собачка, да внук, изверг, замучил ее уже совсем... *** Томный женский голос — Это у вас студенты выполнят погрузочно-разгрузочные работы? — Да-да. — Мне надо двух студентов, — пауза, — ...выносливых, — пауза, — ...и симпатичных. Я начинаю сомневаться, туда ли она позвонила, может, ей другие услуги нужны? — А что за работа? — Разгрузить надо. Может она имеет в виду моральную разгрузку? Но это уже не мое дело. Я называю цену, условия, она небрежно соглашается. — Я буду ждать у вокзала. Черный джип, номер 444. *** — Здравствуйте! Вам звонит Сашина бабушка. Я по поводу вашего Леши. У нас действительно есть Леша — двоюродный брат моего мужа. Он учится на программиста и вместе с Вовкой снимает квартиру на Северо-Западе. Вот только кто такой Саша?.. — Саша Москалев. (Фамилия мне ни о чем не говорит). Мой-то опять напился! Он когда напьется, буянить начинает, да еще толпу наведет, Лешу вашего; кричат матом, пьяные, весь подъезд загадили... Представить пьяного матерящегося Лешу — свыше моих возможностей. Я начинаю сомневаться. — И Леша тоже? — Ваш-то спокойный, он и напьется, а все такой же. По нему и не поймешь. (Леша у нас действительно очень уравновешенный человек). А вот наш-то! Напьется и придет хулиганить. Каждый день ведь вместе с вашим пьют. Ведь говорю ему, говорю: “Ну что ты сюда ходишь, медом, что ли, тебе здесь намазано?” А он все равно ходит. Все из квартиры уже вынес, пропил. И ваш-то, ну чего звонит? Звонит ведь каждый день, чего ему надо? Ездит всё сюда. И не лень ему каждый день с Северо-Запада таскаться. От известия, что наш непьющий и некурящий добропорядочный Леха изводит старушку звонками и вообще ведет двойную жизнь, я просто теряю дар речи. — Наш-то уже все, пропащий, по нему тюрьма плачет. А ваш-то чего? Вашему-то еще двадцать лет (Лехе вообще-то восемнадцать, но бабушка же к ним в паспорта наверняка не заглядывала), чего он связался с нашим бандитом? Нашему-то уже двадцать семь. Я стараюсь прийти в себя и навести хоть какой-нибудь порядок в мыслях. — Извините, а откуда у вас номер нашего телефона? — Так Леша и сказал! Вот тут сейчас лежит. Я холодею душой. Леша безбожно напился и теперь валяется у старушки в квартире. — Позовите его, пожалуйста, к телефону, если можете. — Кого позвать? — Лешу. — Не буду я его звать. Они в подъезде стоят, я их пускать не собираюсь. Вон орут как, даже здесь слышно. А про милицию они вам не рассказывали? Господи, еще и милиция! Меня охватывает паника. Когда же Леша успел во всё это вляпаться? И главное, так незаметно для нас, мы же его видим чуть ли не каждый день. — А что там с милицией? — Так ведь убили мужика. В нашем подъезде запинали пьяного насмерть. Я в ужасе. — Как? Когда это случилось? — У меня остается слабая надежда, что Леша в этот день был у нас и не мог в этом участвовать. — Да год назад. Милиция ходила-ходила, их таскали сколько раз, да пока еще никого не поймали. Так что вы скажите вашему Леше. — Да, конечно. Я скажу мужу, Валера с ним поговорит. — А Валера — это отец? — Нет, это брат, — я решила не уточнять, что двоюродный. — А Леша ему кто — сын? Подобные вопросы ставят меня в тупик. — Нет, Леша ему брат. Чувствую, что старушка начинает во мне сомневаться. — А вы кто? — Я сестра мужа, то есть жена брата. Как ни странно, старушку это успокаивает. — Ну ладно. Так вы поговорите с ними. Пусть не безобразничают. И меня в покое оставят. Спокойной ночи! В полном смятении чувств я вешаю трубку и пребываю в таком состоянии до тех пор, пока не выясняется, что речь шла все таки не о нашем Лехе. Просто бабушка ошиблась номером. *** Обычно я отвечаю по существу и не затягиваю разговоры, но от “простоты” некоторых личностей иногда не выдерживаю... — Я по поводу картошки... — Извините, вы по какой газете звоните? — А что, я не туда попал? — Дело не в этом. В какой газете вы увидели это объявление? — В “Челябе”. — Где вы ее взяли? — В почтовом ящике... — Я имею в виду, вы не обратили внимания на дату ее выпуска? — А что? — Объявление давали еще летом... — И что? — ...Сейчас зима. — Так что, картошки нет что ли? А когда перезвонить? *** Снова звонок. Я беру трубку: — Диспетчер слушает…
Декабрь 1999 года
|
||
|
|
||
