Иду я по Октябрьской улице – бухать. Иду в свой старый двор, к одному Толику бухать иду. Иду и думаю:

– А завтра как? Годы уже не те… Завтрашний день придется полностью похмелью посвятить, бодуну.

С бодуном в середине жизни надо уже уметь бороться. Есть два верных способа: один физический, другой – духовный. Физический – это бутилен шампанского, естественно. А духовный – хорошая, интересная книга.

Проснешься с утра, выползешь на балкон, а там, холодненький, стоит бутилен в ведерке с водой. Вода уже тонким ледком подернулась. Вытащишь бутилен из проруби, словно рыбину, снова ляжешь в постель, выстрелишь, и лежа – из горла, из горла…

Потом покуришь, сделаешь фиу и абпруа, возможно – Джуманияза, снова в постель ляжешь, бутилен обнимешь, сосешь его, как ченчину, и в дрему уходишь. Часа через два-три проснешься – уже почти огурцом.

А другой вариант: проснешься с бодуна, покуришь, сделаешь фиу и абпруа, снова в постель ляжешь, таз под кровать поставишь: вдруг Джуманияз придет? Нашаришь на тумбочке книжку и читать, читать…

Читаешь, и ничего в голову не лезет, но читаешь упорно, грамотно, будто скважину буришь. Так, за несколько часов, до вечера одолеешь какой-нибудь острый роман, глянь – и отпустило, и снова – почти как огурец. Мало, что помнишь из этого романа: кто там кого убил и почему. Но оно и хорошо: можно тот же самый роман, если не на следующий бодун использовать, то бодуна через три-четыре.

Из этих двух способов духовный надежнее, потому что бутилен, во-первых, можно и ночью выпить, когда станет мало, да и с утра шампанское – рискованное это дело: неправильное опохмеление может увести в повторное пьянство. А книжку ты ночью не прочитаешь, да и последующий книжный запой не так уж и страшен.

И вот, иду я вечером по Октябрьской улице к Толику и думаю: что мне на утро взять – бутилен или книжку? Иду мимо гамазина, глянь: не зашел я в гамазин. А дальше у меня на пути – книжный магазин, а после, в самом конце Октябрьской улицы – еще один гамазин.

Вот и думаю: пройду ли я мимо книжного магазина и прямо в дальний гамазин направлюсь, или же в книжный магазин зайду?

Глянь: в книжный зашел. Смотрю: выбрал себе роман Клиффорда Саймака и в сумку положил.

Иду дальше, а навстречу Серега идет. Радостной наша встреча была, естественно. Оказалось: Серега тоже идет бухать, но не к Толику, а к Азалии Ильиничне. И зашел Серега именно в тот дальний гамазин на Октябрьской улице и наутро себе как раз бутилен шампанского взял.

Я сказал:
– Серега. Давай меняться: я тебе Саймака, а ты мне – бутилен.

Так и сделали, и разошлись.

Вдруг слышу, зовет меня Серега. А он уже порядочно вдоль Октябрьской прошел. И встретились мы снова.

Серега сказал:
– Яша. Давай мы лучше бутилен прямо сейчас выпьем. А потом уже по своим гостям пойдем.

Я сказал:
– Давай.

Выпили мы этот бутилен, и сразу в гамазин пошли, в тот, что ближний, потому что мы как раз за ним и взбухнули бутилен в подъезде.

Взяли водки и пива. Вернулись в подъезд и там возбухали все это. Серега Джуманияза сделал в мусоропровод, а я сдержался с Джуманиязом, зато Нина прокричал на подоконнике.

Стали мы деньги считать. Глянь: даже на один бутилен самого дешевого вина не хватает. Серега сказал:
– Давай тогда Саймака продадим.

Я сказал:
– Давай.

А было это уже в новые времена, в 1992-м году, когда еще мало кого обули, и все думали, что бизнесменами теперь будут. И вот, пошли мы в книжный, и продали Саймака обратно, той же самой продавщице. Она была довольна, как настоящий бизнесмен, ибо тогда каждый норовил кому-то что-то продать. Ведь обратно Саймака я в два раза дешевле продал, чем два часа назад купил. А она Саймака сразу на прилавок поставила и стала его во второй раз продавать. Бизнес делала.

Взяли мы бутилен портвейна, выпили его за гамазином и в разные стороны пошли: я к Толику бухать пошел, а Серега – к Азалии Ильиничне.

Проснулся я наутро, с бодуна, у Толика, естественно. Занял у него денег, на опохмел. Пошел обратно по Октябрьской улице, зашел в дальний гамазин, взял бутилен шампанского.

Вышел из гамазина, а навстречу Серега от Азалии Ильиничны идет. Идет, издали улыбается, сумкой машет. Оказывается, и он тоже бутилен взял, но только в ближнем гамазине.

Зашли мы в подъезд, опять тот же самый, которому мы уже порядком надоели со своими Джуманиязами, бухнули один бутилен, дальше пошли. Заходим в книжный магазин, а там наш Саймак продается.